Илиада

545 Несторов сын, обращенного тылом Фоона приметив, Прянул и ранил убийственно: жилу рассек совершенно, С правого бока хребта непрерывно идущую к вые, Всю совершенно рассек; зашатавшися, навзничь на землю Пал он, дрожащие руки к любезным друзьям простирая. 550 Несторов сын наскочил и срывал доспехи с троянца, Вкруг озираясь; его же трояне, кругом обступивши, В щит легкометный, широкий кололи кругом, но напрасно; Медью жестокой ниже не коснулися к белому телу Славного внука Нелеева: бог Посидаон могущий 555 Сам охранял Несторида везде и под тучею копий: Ибо вдали от врагов не стоял он, меж ними носился; В длани его не покоился дрот, трепетал беспрестанно, К бою колеблемый; он беспрестанно намечивал острым, Или на дальнего ринуть, или на близкого грянуть.

560 Скоро его Адамас, намечавшегось дротом, приметил, Азиев сын, и, к нему устремившися, острою медью Грянул в средину щита; но ее острие обессилил, В жизни героя врагу отказав, Посидон черновласый: И копья половина, как кол обожженный, осталась 565 В круге щита, половина тупая упала на землю. Бросился к сонму друзей Адамас, избегая от смерти. Быстро его Мерион и настиг и сверкающим дротом Между стыдом и пупом ударил бегущего, в место, Где наиболее рана мучительна смертным несчастным: 570 Так он его поразил; и на дрот он упавши, вкруг меди Бился, как вол несмиренный, которого пастыри мужи, Как ни упорен он, силой связавши арканом, уводят, Так он, проколотый, бился в крови; но не долго: немедля Храбрый к нему Мерион приступил, копие роковое 575 Вырвал из тела, и смертный мрак осенил ему очи. Тут Гелен Деипира фракийского саблей огромной Резко в висок поразил и шелом с него сбил коневласый. Сбитый, на землю он пап; и какой-то его аргивянин, Между толпою бойцов под ногами крутящийся, поднял; 580 Очи вождя Деипира глубокая ночь осенила. Жалость взяла Менелая, отважного в битвах Атрида; Выступил он, угрожая ударом Гелену герою, Острым копьем потрясая; Гелен же изладился луком. Оба они соступились; один занесенную пику 585 Бросить пылая, другой с тетивы наведенную стрелу; И Гелен Менелая по персям уметил пернатой В лату брони, и отпрянула быстро пернатая злая. Так, как с широкого веяла, сыпясь по гладкому току, Черные скачут бобы иль зеленые зерна гороха, 590 Если на ветер свистящий могучий их веятель вскинет, Так от блистательных лат Менелая, высокого славой, Сильно отпрянув, стрела на побоище пала далеко. Сын же Атреев, герой Менелай, копием Приамида В длань поразил, воруженную луком блестящим; и к луку 595 Длань, проколовши насквозь, пригвоздило копейное жало. К сонму друзей, убегая от смерти, Гелен обратился, Руку повесив, и ясенный дрот волочился за нею. Но его из руки извлек благодушный Агенор; Руку ж ему повязал искусственно свитою волной, 600 Мягкой повязкой, клевретом всегда при владыке носимой. Сильный Пизандр между тем сопротив Менелая героя Выступил: злая судьбина его увлекала к пределу, Да тобой, Менелай, укротится он в пламенной битве. Чуть соступилися оба, идущие друг против друга, 610 Ринул Атрид - и неверно: копье его вбок улетело. Ринул Пизандр - и копьем у Атрида, высокого славой, Щит поразил, но насквозь не успел он оружия выгнать: Медяный щит удержал; копье сокрушилось у трубки. Радость объяла Пизандрово сердце: он чаял победы. 615 Но Менелай, из ножен исторгнувши меч среброгвоздный, Прянул, герой, на Пизандра, а сей из-под круга щитного Выхватил медный красивый топор, с топорищем оливным, Длинным, блистательно гладким, и оба сразилися разом: Сей поражает по выпуке шлема, косматого гривой, 620 Около самого гребня, а тот наступавшего по лбу В верх переносицы: хряснула кость, и глаза у Пизандра, Выскочив, подле него на кровавую землю упали; Сам опрокинулся он; и, пятой наступивши на перси, Броню срывал и, гордясь, восклицал Менелай победитель: 625 "Так вам оставить и всем корабли быстроконных данаев, Вам, вероломцы трояне, несытые пагубной бранью! Большей обиды и срама искать вам не нужно, какими, Лютые псы, вы меня осрамили! Ни грозного гнева Вы не страшились гремящего Зевса; но гостеприимства 630 Он покровитель и некогда град ваш рассыплет высокий! Вы у меня и младую жену и сокровища дома Нагло похитив, ушли, угощенные дружески в доме! Ныне ж пылаете вы на суда мореходные наши Гибельный бросить огонь и избить героев ахейских! 635 Но укротят наконец вас, сколько ни алчных к убийствам! Зевс Олимпийский! премудростью ты, говорят, превышаешь Всех и бессмертных и смертых, все из тебя истекает. Что же, о Зевс, благосклонствуешь ты племенам нечестивым, Сим фригиянам, насильствами дышащим, ввек не могущим 640 Лютым убийством насытиться в брани, для всех ненавистной! Всем человек насыщается: сном и счастливой любовью, Пением сладостным и восхитительной пляской невинной, Боле приятными, боле желанными каждого сердцу, Нежели брань; но трояне не могут насытиться бранью! "