Илиада. Одиссея

Знаю твое поведенье; за все головою заплатишь.

Разве не слышала ты, как сюда пригласить я велела

Этого странника, мысля, что может сказать мне какую

95 Весть о супруге моем, о котором давно так я плачу?»

Тут, обратясь к Евриноме, сказала она: «Евринома,

Стул пододвинь поскорее, покрытый овчиною мягкой;

Должно, чтоб здесь иноземец покойно сидел, и свои нам

Все рассказал приключенья, и мне отвечал на вопросы».

100 Так говорила она. Евринома немедленно гладкий

Стул принесла и покрыла его густошерстной овчиной;

Сесть приглашен был на стул Одиссей богоравный женою.

Так, обратяся к нему, начала говорить Пенелопа:

«Странник, сначала тебя я сама вопрошу, отвечай мне:

105 Кто ты, мой добрый старик? Кто отец твой? Кто мать? Где родился?»

Так, отвечая, сказал Одиссей, в испытаниях твердый:

«О царица, повсюду и все на земле беспредельной

Люди тебя превозносят, ты славой до неба достигла;

Ты уподобиться можешь царю беспорочному; страха

110 Божия полный и многих людей повелитель могучий,

Правду творит он; в его областях изобильно родится

Рожь, и ячмень, и пшено, тяготеют плодами деревья,

Множится скот на полях и кипят многорыбием воды;

Праведно властвует он, и его благоденствуют люди.

115 Ты же, царица, меня вопрошай обо всем; не касайся

Только отчизны моей, и семьи, и семейного дома:

Горе мне душу глубоко проникнет, когда говорить здесь

Буду, о них вспоминая; страдал я немало. В чужом же

Доме, в беседе с людьми, предаваться слезам неприлично.

120 Слезы напрасны: бедам не приносят они исцеленья.

Может, притом, и на мысли прийти здесь рабыням, сама ты

Можешь подумать, что слезы от хмеля мои происходят».

Так Одиссею, ему отвечая, сказала царица:

«Странник, мою красоту я утратила волей бессмертных

125 С самых тех пор, как пошли в кораблях чернобоких ахейцы

В Трою, и с ними пошел мой супруг, Одиссей богоравный.

Если б он жизни моей покровителем был, возвратяся

В дом, несказанно была б я тогда и славна и прекрасна;

Ныне ж в печали я вяну; враждует злой демон со мною.

130 Все, кто на разных у нас островах знамениты и сильны,

Первые люди Дулихия, Зама, лесного Закинфа,

Первые люди утесистой, солнечно-светлой Итаки,

Нудят упорно ко браку меня и наш дом разоряют;

Мне ж не по сердцу никто: ни просящий защиты, ни странник,

135 Ниже глашатай, служитель народа; один есть желанный

Мной – Одиссей, лишь его неотступное требует сердце.

Те же твердят непрестанно о браке; прибегнуть к обману

Я попыталась однажды; и демон меня надоумил

Стан превеликий поставить в покоях моих; начала я

140 Темно-широкую ткань и, собрав женихов, им сказала:

«Юноши, ныне мои женихи – поелику на свете

Нет Одиссея, – отложим наш брак до поры той, как будет

Кончен мой труд, чтоб начатая ткань не пропала мне даром;

Старцу Лаэрту покров гробовой приготовить хочу я

145 Прежде, чем будет он в руки навек усыпляющей смерти

Парками отдан, дабы не посмели ахейские жены

Мне попрекнуть, что богатый столь муж погребен без покрова».

Так я сказала; они покорились мне мужеским сердцем.

Целый я день за тканьем проводила; а ночью, зажегши

150 Факел, сама все, натканное днем, распускала. Три года

Длилася хитрость удачно, и я убеждать их умела.

Но когда, обращеньем времен приведенный, четвертый

Год совершился, промчалися месяцы, дни пролетели —

Все им открыла одна из служанок, лихая собака;

155 Сами они тут застали меня за распущенной тканью:

Так и была приневолена ими я труд мой окончить.

Способа нет уж теперь избежать мне от гнусного брака;

Хитрости новой на ум не приходит: меня все родные

Нудят к замужеству; и сын огорчается, видя, как дом наш

160 Грабят; а он уж созрел и теперь за хозяйством способен

Сам наблюдать, и к нему уваженье Зевес пробуждает

В людях. Скажи ж откровенно мне, кто ты? Уж верно, не отрасль

Славного в древности дуба, не камень от груди утеса».

Ей возражая, ответствовал так Одиссей богоравный:

165 «О многоумная старца Икария дочь, Пенелопа,

Вижу, что ты о породе моей неотступно желаешь

Сведать. Я все расскажу, хоть печаль и усилит рассказ мой

В сердце моем. Так бывает со всяким, кто долго в разлуке

С милой семьей, сокрушенный, как я, меж людей земнородных

170 Странствует, их посещая обители, сам бесприютный.

Но отвечать на вопросы твои я с охотою буду.

Остров есть Крит посреди виноцветного моря, прекрасный,

Тучный, отвсюду объятый водами, людьми изобильный;

Там девяносто они городов населяют великих.

175 Разные слышатся там языки: там находишь ахеян

С первоплеменной породой воинственных критян; киконы

Там обитают, дорийцы кудрявые, племя пеласгов,298

В городе Кносе живущих. Едва девяти лет достигнув,

Там уж царем был Минос,299 собеседник Крониона мудрый,

180 Дед мой, родитель великого Девкалиона, который

Идоменея родил и меня. В корабле крутоносом

Идоменей, многославный мой брат, в отдаленную Трою

Поплыл с Атридом; мое ж знаменитое имя Актон;

После него родился я; он старший и властью сильнейший.

185 В Крите гостил Одиссей; и он мною, как гость, одарен был.

В Крит же его занесло буреносною силою ветра:

В Трою плывя и у мыса Малеи застигнутый бурей,

В устье Амнисия ввел он свой быстрый корабль и в опасной