Илиада. Одиссея

Коней бессмертных подводит, пылая и бранью и боем.

Тою порою Афина, в чертоге отца Эгиоха,

Тонкий покров разрешила, струей на помост он скатился,

735 Пышноузорный, который сама, сотворив, украшала;

Вместо ж его облачася броней громоносного Зевса,

Бранным доспехом она ополчалася к брани плачевной.

Бросила около персей эгид, бахромою косматый,

Страшный очам, поразительным Ужасом весь окруженный:

740 Там и Раздор, и Могучесть, и, трепет бегущих. Погоня,

Там и глава Горгоны чудовища страшного образ,

Страшная, грозная, знаменье бога всесильного Зевса!

Шлем на чело возложила украшенный, четыребляшный,

Златом сияющий, ста бы градов ратоборцев покрывший.

745 Так в колеснице пламенной став, копием ополчилась

Тяжким, огромным, могучим; которым ряды сокрушает

Сильных, на коих разгневана дщерь всемогущего бога.

Гера немедля с бичом налегла на коней быстроногих;

С громом врата им небесные сами разверзлись при Горах,

750 Страже которых Олимп и великое вверено небо,

Чтобы облак густой разверзать иль смыкать перед ними.

Сими богини вратами коней подстрекаемых гнали;

Скоро они обрели, далеко от бессмертных сидящим,

Зевса царя одного, на превыспреннем холме Олимпа.

755 Там, коней удержавши, лилейнораменная Гера

Кронова сына царя вопрошала и так говорила:

"Или не гневен ты, Зевс, на такие злодейства Арея?

Сколько мужей и каких погубил он в народе ахейском

Нагло, насильственно! Я сокрушаюсь, тогда как спокойно

760 В сердце своем веселятся Киприда и Феб, подстрекая

К брани безумца сего, справедливости чуждого всякой.

Зевс, наш отец! на меня раздражишься ли, если Арея

Брань я принужу оставить ударом, быть может, жестоким?"

Гере немедля ответствовал туч воздыматель Кронион:

765 "Шествуй, восставь на Арея богиню победы, Палладу;

Больше обыкла она повергать его в тяжкие скорби".

Рек, – и ему покорилась лилейнораменная Гера;

Коней хлестнула бичом; полетели покорные кони,

Между землею паря и звездами усеянным небом.

770 Сколько пространства воздушного муж обымает очами,

Сидя на холме подзорном и смотря на мрачное море, –

Столько прядают разом богов гордовыйные кони.

К Трое принесшимся им и к рекам совокупно текущим,

Где Симоис и Скамандр быстрокатные воды сливают,

775 Там коней удержала лилейнораменная Гера

И, отрешив от ярма, окружила облаком темным;

Им Симоис разостлал амброзию сладкую в паству.

Сами богини спешат, голубицам подобные робким,

Поступью легкой, горя поборать за данаев любезных.

780 И лишь достигли туда, где и многих мужей и храбрейших

Вкруг Диомеда вождя, укротителя мощного коней,

Сонмы густые стояли, как львы, пожиратели крови,

Или как вепри, которых мощь не легко одолима, –

Там пред аргивцами став, возопила великая Гера,

785 В образе Стентора, мощного, медноголосого мужа,

Так вопиющего, как пятьдесят совокупно другие:

"Стыд, аргивяне, презренные, дивные только по виду!

Прежде, как в грозные битвы вступал Ахиллес благородный,

Трои сыны никогда из Дардановых врат не дерзали

790 Выступить: все трепетали его сокрушительной пики!

Ныне ж далеко от стен, пред судами, трояне воюют!"

Так говоря, возбудила и силу и мужество в каждом.

Тою порой к Диомеду подходит Паллада Афина:

Видит царя у своей колесницы; близ коней он стоя,

795 Рану свою прохлаждал, нанесенную Пандара медью.

Храброго пот изнурял под ремнем широким, держащим

Выпуклый щит: изнурялся он им, и рука цепенела;

Но, подымая ремень, отирал он кровавую рану.

Зевсова дочь, преклоняся на конский ярем, возгласила:

800 "Нет, Тидей произвел себе не подобного сына!

Ростом Тидей был мал, но по духу воитель великий!

Некогда я запрещала ему подвизаться, герою,

Бурной душой увлекаясь, когда он один от ахеян

В Фивы пришел послом к многочисленным Кадма потомкам.

805 Я повелела ему пировать спокойно в чертогах;

Но Тидей, как всегда, обладаемый мужеством бурным,

Юных кадмеян к борьбам вызывал и легко сопротивных

Всех победил: таково я сама поборала Тидею!

Так я тебе предстою, благосклонно всегда охраняю

810 И ободряю тебя с фригиянами весело биться;

Но иль усталость от подвигов бурных тебя поразила

Или связала робость бездушная! После сего ты

Сын ли героя Тидея, великого в бранях Инида?"

Ей отвечая немедленно, рек Диомед благородный:

815 "О! познаю я тебя, светлоокая дочь громовержца!

Искренне все пред тобой изреку, ничего не сокрою.

Нет, не усталость меня и не робость бездушная держит,

Но заветы я помню, какие мне ты завещала:

Ты повелела не ратовать мне ни с одним из блаженных

820 Жителей неба, но если Крониона дочь, Афродита,

Явится в брани, разить Афродиту острою медью.

Вот для чего отступаю и сам я, и прочим аргивцам

Всем повелел, уклоняяся, здесь воедино собраться:

Вижу Арея; гремящею битвою он управляет".

825 Вновь провещала к нему светлоокая дочь Эгиоха:

"Чадо Тидея, о воин, любезнейший сердцу Афины!

Нет, не страшися теперь ни Арея сего, ни другого

Сильного бога; сама за тебя я поборницей буду!

Мужествуй, в бой на Арея лети на конях звуконогих;

830 Смело сойдись и рази, не убойся свирепства Арея,

Буйного бога сего, сотворенное зло, вероломца!

Сам он недавно обет произнес предо мной и пред Герой