Илиниум

украшали каменные стены, на них были изображены кентавры, великаны, циклопы и русалки. Повсюду были цветы в огромных мраморных вазах, висели непонятные узоры в виде месяца. Длинные каменные столы были уставлены разнообразными блюдами и винами. Суетливые служанки, облаченные во все белое, суетливо ходили между гостями, разливая вино. Гул резко стих, и тогда посреди зала я увидела Диану, никогда прежде я не видела ее такой, устрашающе красивой. Прозрачная синяя тога волнами спадала до колен, вовсе не прикрывала ее наготу. Золотистые волосы распущены, и спадают чуть ли не до колен. В одной руке она держала черный кубок с водой, в другой кинжал, указывая им на людей, казалось, она ничего не видела, ведь глаза ей застилала черная дымка, все знали, что сейчас, она говорит с богами.

–Уй Арига Ари⁶! – закричала она неземным голосом, по коже побежали мурашки. – Дуоблода прию. Трит грато Ари!⁷ – Теперь она повернулась ко мне лицом, и посмотрела на меня своими застеленной пеленой глазами. – Арин Доротея Илиниум Ари! О грато ахо конро а ментро ае мок!⁸ – Взмахнув кинжалом, она рассекла себе запястье. Все присутствующие в зале ахнули. Она прислонила порезанную руку к чаше, алая кровь струей полилась в воду. У ручки чаши словно появились синие вены, медленно охватывая всю чашу, они сползли на руку Дианы, впиваясь к ней в кожу. Медленными шагами она направилась ко мне, у меня пересохло во рту. Все это так завораживало, я больше не обращала внимания на людей в зале, я смотрела в почерневшие глазницы Дианы.

– Эл эли! ⁹– скомандовала все тем же неземным голосом жрица, и протянула мне черную чашу с синими полосами, я взглянула на руку Дианы. Все ее запястье было покрыто синими полосами, словно выступили вены. Я аккуратно взяла чашу у нее из рук, синие полосы тут же сползли с рук Дианы обратно в чашу. Я понюхала алую жидкость. Она ни чем не пахла, что уже хорошо. Я взглянула на кровь, и желудок болезненно сжался.

– Эли би виндрама Илиниум! (5) – Закричала Диана. В зале поднялся

топот ног, возбужденные возгласы, мне хлопали сотни рук.

Я посмотрела на маму, она взглянула на меня и улыбнулась.

– Пей…– сказала она одними губами.

Я коснулась губами чаши. Она оказалась холодной как лед. Губы онемели, я сделала первый глоток, и поразилась, на сколько это было вкусно. Словно в чаше находиться божественный нектар. Не отрываясь от чаши я жадно пила, стараясь не пролить не одной капли. Такого я никогда не пробовала в своей жизни, казалось, теплая жидкость растекалась по всему моему телу, заставляя меня трепетать. Я слабо слышала возгласы в зале – «Эли… Илиниум… Би виндрама¹⁰…», они меня отвлекали от удовольствия. Тут горло резко обожгло, я оторвалась от чаши и изумленно уставилась в нее. Там было пусто, чаша обрела странный зеленоватый цвет, будто выцвела.

Все до единого в зале, аплодировали мне стоя, в замешательстве я встала, и протянула руку с чашей Диане, очень хочется пить, невыносимо. Я встретилась с ней взглядом. Похоже, она поняла меня, но лишь улыбнулась уголками губ. Внезапно мне перехотелось пить, всю мою кожу обожгло, я невольно села назад. В зале стало необычно тихо, я слышала лишь отдаленные перешептывания, что произошло?

–Вы видели это? – Спросил, чей то мужской голос в зале.

В зале снова зашептались, я закрыла глаза от сильной боли во всем теле, мне захотелось уснуть, я дотронулась рукой до щеки. Лицо не было горячим, хотя мне показалось, будто меня сожгли заживо.

– Она вся сияет…

– Посмотрите как светло!

– О боги, это немыслимо!

–Доротея, – позвала заботливо мама. – Все хорошо, скоро не будет больно, посмотри на меня…

Я вздохнула, мама взяла меня за руку. Открыв глаза я не поверила увиденному. Весь зал сверкал миллионами разных оттенков. Словно маленькие пылинки кружились в воздухе оседая на людей. Одна маленькая девочка попыталась отряхнуть руку, но у нее этого не получилось, она стала так же переливаться, как и все находившееся в зале.

–Слава избранной! – Крикнул один из мужчин, остальные громко и восторженно повторили за ним.

Я взглянула на кубок, и увидела свое отражение, я вся светилась, слепящий свет лучами исходил из меня, глаза горели, словно подсвечивались изнутри, неестественно голубым цветом.

Глава двенадцатая

Этот вечер я запомню на всю жизнь, каждая деталь останется в моей памяти навсегда. Роскошно украшенный тронный зал, изящно одетые гости с добродушными улыбками, дорогие подарки, все это слилось в одну гармоничную картину.

Гости танцевали, не переставая, я оглядывала гостей в поиске Дамира или Оливера, мне ужасно было завидно смотреть на веселящихся гостей. Ни один юноша не позвал меня танцевать. Я расстроено взглянула мать.

– Наверное, они бояться тебя. – Улыбнулась мама, сжимая мою ладонь. – Мужчины очень трусливы по своей природе, они бояться женщин. Особенно таких красивых как ты.

– Я не хочу, чтобы меня боялись. – Сказала я, сглатывая ком в горле.

– Не расстраивайся. – Она погладила меня рукой по слабо сверкающим волосам, и нагнулась ко мне поближе, прошептала: