Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 1

Сказал горькую правду о революционерах, которых нужно тянуть на виселице; мне опять из Царственной столицы сказали: так "нельзя говорить; что вы, сумасшедший, что ли?".

Моим голосом заговорила вся Волынь; мне по поводу этого написали власти: "так говорить и делать нельзя".

А я продолжал говорить…».

Болезнь о. Илиодора

В конце сентября о. Илиодор заболел так тяжело, что, казалось, уже не выздоровеет. Тогда-то по Волыни и пронесся слух, будто бы священник отравился, растратив членские взносы Почаевского союза. «Известиям» пришлось печатать опровержение.

Вынужденный досуг заставил больного обратиться назад, к Ярославлю, куда он как раз собирался ехать для патриотической агитации.

«Не успел я опомниться от нравственных страданий по поводу гонения за правду, как Господь послал мне и Вам новое испытание, – писал о. Илиодор своим ярославским друзьям. – Он поразил мое тело тяжкой болезнью, которая отняла у меня силы и лишила возможности продолжать служение народу православному, страдающему. … Слава Богу и за это. Будем верить, что Господь послал для меня это испытание для того, чтобы дать мне возможность отдохнуть после трудов, понесенных мной во время пребывания моего на Святой горе Почаевской, а Вам для укрепления Вашей веры, терпения и любви».

Вспомнил он и о своих ярославских недругах и написал письма обоим преосвященным – архиепископу Иакову и епископу Евсевию, – прося у них прощения за прошлое.

Болезнь заставила о. Илиодора отойти от редакторской деятельности. Номер «Почаевских известий» от 2.X.1906 был еще в илиодоровском стиле, затем наступило затишье: ни ругательств, ни ярких интонаций. Газета понемногу деградировала. Передовые статьи собственного производства заменялись перепечатками. Даже выздоровление редактора не улучшило положение, поскольку он уже увлекся другой идеей.

Проповеднические выезды

Дело в том, что ярославские союзники, огорченные разлукой с о. Илиодором, обратились к обер-прокурору П.П.Извольскому с просьбой позволить их пастырю наезжать в Ярославль и, как раньше, проводить беседы в местном отделе «Союза русского народа». Это ходатайство председатель отдела доктор И.Н.Кацауров передал Извольскому при личной встрече в Петербурге на съезде председателей и уполномоченных Союза. Затем повторил в форме письма (14.IX.1906).

«…патриотический огонь, горящий в душе о. Илиодора, и его пламенное, проникающее в глубину сердца слово могут в настоящие тяжелые дни, переживаемые нашей родиной, сослужить великую службу для внесения мира и успокоения в души русских людей. В высшей степени желательно, чтобы о. Илиодор получил возможность применить данный ему от Господа талант на пользу страждущего человечества не в одном каком-либо месте, как Ярославль или Почаевская лавра, но везде, где для наболевших сердец людских требуются успокоение и подкрепление. …

Позволяю себе от имени ярославского "Союза русского народа" почтительнейше ходатайствовать перед вашим высокопревосходительством принять под ваше особое попечение нашего горячо любимого проповедника о. Илиодора и дать ему возможность преподавать людям духовное утешение и наставление везде, где того потребуют обстоятельства дела. …

Усердно просим ваше высокопревосходительство исполнить нашу просьбу и дать о. Илиодору великую миссию проповедника по всей великой и ныне только страдающей родине нашей».

Таким образом, теперь речь шла уже не только о Ярославле. Кацауров придумал грандиозный проект – сделать о. Илиодора всероссийским проповедником патриотизма и монархических идей! Да, это был его масштаб!

Обер-прокурор снесся с преосвященным Антонием. Тот (20.IX) ответил «полным согласием», обусловив его лишь разрешением архиереев тех епархий, куда будет выезжать о. Илиодор. 22.IX Извольский дал Кацаурову положительный ответ.

О. Илиодор был очень рад, считая такое дозволение «благоприятным оборотом»: «Я уже мечтал о том, что вот скоро увижусь со своими ярославскими сиротами для совместного утешения в молитвах и поучениях. Но Господь судил иначе».

Выздоровев, он действительно приступил к проповеднической деятельности, которую потом описывал так: «Покинув Почаев, я путешествовал с одного конца России на другой, через горы и долины, города и деревни, проповедуя повсюду. Люди следовали за мной тысячами и десятками тысяч. Религиозные процессии тянулись милями». Трудно оценить достоверность этих сведений, тем более что далее Сергей Труфанов без перехода рассказывает о событиях 1911 года.