Иллюстрированная история эротического искусства. Часть вторая

Если эротические карикатуры за немногими исключениями были незначительны в художественном отношении, грубы и неэстетичны, то все же в эротической карикатуре Французской революции не отсутствовала ясно выраженная художественная нота. Таким художественным документом служит, например, большая картина «Оргия», автор которой остался неизвестным: в роскошных залах прошлого новое время справляет свою разнузданную, бешеную оргию. В главной группе слева можно узнать Дантона. Несомненную художественную ценность следует признать и за произведением Вивана Денона «L'oeuvre Priapique» («Служение Приапу». — Ред.), появившимся в 1793 году. Денон был придворным художником Людовика XVI, Республика назначила его главным хранителем национальных художественных сокровищ, а Наполеон дал ему впоследствии титул генерального инспектора императорских музеев и возложил на него весьма прибыльную миссию отыскать в покоренных странах те произведения искусства, которые было бы желательно перевести в Париж в Лувр. На это официальное положение Денона при старом режиме и при Республике следует обратить особое внимание, так как оно иллюстрирует косвенно тогдашние воззрения в сфере общественной нравственности. Это официальное положение не помешало Денону выпустить в 1793 году открыто, под своим именем вышеупомянутое произведение. Остальные его произведения носят не менее эротический характер, а так как нам известно хронологическое развитие его творчества, то мы можем констатировать с несомненностью, что чем дальше подвигалась революция, тем смелее становились мотивы Денона. Это служит наглядным показателем тесной внутренней связи между эротическим напряжением эпохи и той общей творческой силой, которая дала возможность буржуазному общественному строю стать на твердую почву в Европе. Эта тесная связь становится еще более наглядной, если проследить ее на протяжении всего развития эротической карикатуры Великой французской революции.

Г. Крюйкшенк. «Костюм наготы». Английская карикатура на французскую моду на прозрачные дамские платья. 1799.

* * *

Наполеон положил конец той грязной разнузданности, в которую в конце концов выродилась Директория. Он хотя и не совершенно стер с лица земли, как говорят его панегиристы, ту развращенную пошлость, которая гордо подняла голову, как только историческая роль революции была сыграна, но по крайней мере изгнал ее с улицы, с поверхности жизни. Произведения де Сада подверглись вновь запрещению, а их автор был заключен хотя и не в тюрьму, но — что вполне равносильно — в дом умалишенных. Наполеон совершил эту чистку авгиевых конюшен в собственных интересах, так как она была основной предпосылкой его господства. Но добродетель французам он, правда, не привил, и Париж при нем не стал раем. То, что полицейская общественная нравственность Первой империи считала вполне дозволенным и допустимым, показывают эротические гравюры: «Превратности охоты», «Старая кокетка», «Вкусная конфетка», «Продавщица апельсинов», «Сильный ветер» и др. Нельзя сказать, чтобы эти произведения отличались полной невинностью, так как только крайне наивный человек может не понять их циничного скрытого смысла. Но тем не менее это несравненно скромнее того, что появлялось на свет при Директории.