Иллюстрированная история нравов: Эпоха Ренессанса

Чтобы дать возможность двигаться более свободно и непринужденно, пришлось брюки и рукава в некоторых местах перерезать. Эти разрезы декоративно украшались, так что из куртки сквозь разрезы выступала шелковая рубашка в виде буфов, а разрезы в брюках снабжались буфами других цветов. Так возникла первая форма моды на буфы, приблизительно в конце XV в. Она не только давала возможность дальше развить эту тенденцию, но и открывала безграничные возможности другой тенденции — демонстративному щеголянию богатством и великолепием костюма. И это имело решающее значение.

Все творческие эпохи любят роскошь и безумное расточительство. Этому стремлению теперь открывалось безграничное поле действия, так как век мировой торговли создал предпосылки для безмерной роскоши. Образовались огромные богатства, легче можно было нажиться. Роскошь как массовое явление обнаруживается, в свою очередь, всегда первоначально в костюме, ибо здесь лучше и легче выставить ее напоказ. В области мужской моды конечным результатом этой роскоши была безобразная знаменитая мода на шаровары (Plunderhosen), достигшая в смысле безумного злоупотребления сукном своего крайнего развития в первой половине XVI в. — один человек носил порой на себе до 60 аршин сукна — и господствовавшая во всех странах еще во второй половине столетия. Лучше всего описана эта мода бранденбургским придворным проповедником Андреасом Мускулусом в его сочинении «Vom Hosenteufel» [37].

В применении к женской моде решение задачи было достигнуто не менее странными и смешными средствами, открывавшими, разумеется, не менее мужских мод широкий простор для проявления роскоши. Сначала и женщины одевались в плотно облегавшие тело платья, подчеркивавшие все их эротически-возбуждающие прелести — пышность груди и бедер, красивую линию ног и т. д. Постепенно все внимание было сосредоточено, однако, на эротическом выявлении груди и бедер — так называемых главных характерных признаков красоты, основанной на понятии целесообразности. Этот процесс в продолжение веков повторялся, разумеется, неоднократно, но иногда в здоровой, иногда, напротив, в изощренной форме. В эпоху Ренессанса эта тенденция носила, безусловно, здоровый характер, и это положение нисколько не колеблется от того, что найденное эпохой решение очень мало совпадает с нашими представлениями о красоте и гигиене.

Стремление сделать талию пошире привело к так называемому Wulstenrock [38]. Путем обматывания талии широкими, порой весившими 25 фунтов Wulsten, получившими название «жир» (Speck), формы тела приобретали колоссальный размер. Женщины казались толстыми, как «пекари», по выражению проповедника Гейлера из Кайзерсберга. Вместе с тем женщины производили такое впечатление, будто они беременны, что также соответствовало, как выше указано, тенденции века, его преклонению перед зрелостью. Это впечатление еще усиливалось благодаря тому, что женщины ходили в башмаках без каблуков, что заставляло их откидывать назад верхнюю часть тела, так что живот выступал поневоле вперед.

Демонстративное подчеркивание груди достигалось при помощи корсажа, а в случае его недостаточности — при помощи набивания ватой. Уже эпоха Ренессанса, как и античный мир, знали искусственную грудь. Женщины во что бы то ни стало хотели казаться полными, отличаться пышными формами. Грудь старались прежде всего искусственно поднять вверх. «Существующий уже в продолжение столетий обычай носить корсеты имел своим назначением не столько скрыть грудь (какова была тенденция Средних веков: не иметь груди отвечало аскетическому мировоззрению. — Э. Ф.), сколько, напротив, позволить ей тем яснее выступить вперед над все ниже опускавшимся верхним краем платья» (С. Н. Stratz. «Frauenkleidung» [39]). Но этого мало. Стали все больше стремиться к тому, чтобы убедить всех в красоте своих форм, в том, что являешься живым воплощением господствовавшего идеала красоты, и, чтобы в этом не было сомнения, тенденция века шла все категоричнее навстречу к декольтированию, к самому смелому обнажению груди. А в силу исторической ситуации века эта тенденция редко встречала на своем пути значительные препятствия.

Эпоха Ренессанса отличалась не только чувственностью. Так как речь идет о победе восходящего класса, то она не знала ни лицемерной стыдливости, ни страха, а смело и безбоязненно доводила все свои намерения до крайнего предела. Эта прямолинейность в свою очередь приводила к тем особенностям, благодаря которым моды Ренессанса кажутся нам подчас такими чудовищными, причем эти особенности характеризуют одинаково как мужские, так и женские моды. «Я превосходнейшим образом создан для любви», — говорил мужчина женщине при помощи своего костюма. «Я достойный предмет твоей силы», — отвечала она ему не менее ясно при помощи своей одежды. А как предложение, так и ответ отличались в эпоху Ренессанса одинаковой смелостью.

Начнем с женской моды.