Иллюстрированная история религий

Второй причиной, обусловливавшей продолжительность жизни мифов, было то употребление, которое делали из них изобразительные искусства и поэзия. Искусство постоянно брало своей темой древние образы и рассказы и таким путем поддерживало их жизненность в народе. Мы можем отличать от простого художественного и декоративного употребления мифов, которое встречается на большинстве ваз, то их употребление, которое действительно имело религиозное значение, и делало мифы носителями религиозных идей. Фидий поместил на троне олимпийского Зевса ряд мифических сцен: фиванского сфинкса, ниобид, подвиги Тезея и Геракла и некоторые другие; в своем возвышенном величии бог господствовал над всеми изображениями человеческих страстей и дел. Вообще пластика оказала могущественное действие не только на представление богов в человеческом образе, но и на представление обоготворенного человечества. Греческая пластика представляет в образах богов высшие идеалы в типической и в то же время индивидуальной форме. Подобным же образом поступали трагики, наполняя в своих драмах старые мифы и героические предания новым духом. Такое употребление мифов в цветущее время греческого искусства совсем не носило аллегорического характера; старинные формы были вновь прославлены и им придана обновленная жизнь. Таким образом искусство и поэзия сохранили и обновили для греков их старых богов и старые мифы, хотя нередко и в новом виде. Мифология никоим образом не представляла собою содержания греческой веры, но мифическая традиция не угасала, пока многие из высших и лучших идей выводились в мифической оболочке.

Та же самая причина должна была, конечно, вызвать также конфликт между новыми убеждениями или потребностями и старыми формами мифологии. Как только к богам предъявляли этические требования или дух просвещения заставлял останавливаться перед нелепостями старинных мифов – так начинали искать для них объяснения или же они опровергались. И то и другое встречалось у греков уже очень рано. Интересную историю суждений греков об их собственной мифологии лучше всего изобразили Петерсен и особенно Грот; последний указывает на важную роль, которую это объяснение мифов играет в духовной жизни греков, с тонким пониманием отмечает различные оттенки в настроении величайших мужей Греции относительно мифологии и описывает главные направления в объяснении мифов. Уже Плутарх указывает на противоречие: богу постоянно дают прекрасные и человеколюбивые наименования, приписывая ему в то же время дикие, варварские, галатские дела.

Зевс Аммонский

Так как многочисленные сочинения самих греков о их религии, к сожалению, утрачены, то нам приходится извлекать суждения греков о богах и мифах большей частью из отрывков и случайных замечаний в литературе. Впрочем, и эта жатва еще достаточно обильна. Мы не знаем такого времени, когда бы греки относились к своим мифам с наивной верой и в них находили выражение своих воззрений на богов. Начиная с Гомера и Гесиода, греческие мыслители и поэты все становились в критическую позицию по отношению к мифологии; они или просто оставляли мифы в стороне, или перетолковывали их в своих целях; последнее бывало чаще, нежели первое, так как они все еще придавали довольно большую цену мифической традиции и поэтому входили с нею в компромиссы.

Оппозиция против мифов возникла у греков гораздо раньше того времени, которое мы обыкновенно характеризуем как период просвещения, т.е. времени софистов. Уже в VI в. и даже ранее философы занимали совершенно свободное положение по отношению к мифам; Ксенофан живо нападал как на нравственные недостатки, которые приписал богам Гомер, так и на их антропоморфическую форму. Еще раньше Сократа мы уже застаем предшественников почти всех направлений позднейшего объяснения мифов. Феаген из Регия аллегорически превращал богов в этические понятия: Афина – это ум, Арес – безрассудство, Афродита – страсть. Геродот из Гераклеи, современник Сократа, по-видимому, давал мифам объяснения в смысле позднейшего эвгемеризма: Геракл приобрел от Атласа физические знания, Прометей был скифский царь, которого подданные заключили в оковы.

Физическое объяснение мифов часто производят от Анаксагора, друг которого, Метродор из Лампсака, прилагал это объяснение также к героическому преданию и учил, что Агамемнон есть эфир. Софист Продик видел в мифологии обоготворение предметов, полезных людям: солнца, месяца, рек, источников, огня (Гефест), хлеба (Деметра), вина (Дионис); этому направлению следовал также комик Эпихарм.

Эпихарм говорит, что боги – это ветры, вода, земля, солнце, огонь, звезды.

Акрополь в Афинах