Иллюстрированная история суеверий и волшебства

Уже и в древние времена эти последние славились как превосходные заклинатели, изучив это искусство, как и многое другое, во время вавилонского пленения. Как теоретики-каббалисты старались согласовать свои рассуждения с законами Моисея, так и колдуны-практики стремились найти санкцию своему искусству в Священном Писании, несмотря на то что оно самым определенным образом запрещает такие беззакония. С этой целью уже очень рано прибегали к легендам, в которых начало искусства заклинания приписывалось мудрейшему из еврейских мудрецов — царю Соломону. Иудейский историк Иосиф, живший в I веке по P. X., пишет о нем: «Бог даровал ему власть посредством заклинаний умилостивлять божество и изгонять злых духов, которые причиняют болезни, и этот способ исцелять больных и теперь еще у нас преобладает». Иосиф рассказывает, что он был очевидцем, как один из его соотечественников, Элеазар, в присутствии императора Веспасиана и многих других знатных римлян изгнал бесов из нескольких одержимых при помощи заклинаний и приемов, предписанных именно царем Соломоном. Из этого видно, как была распространена вера в силу чар этого царя. От иудеев сказание это перешло к народам, бывшим с ними в постоянных сношениях, между прочим, и к арабам. Всем известно, какую важную роль в арабских сказках тысячи одной ночи играет печать Соломона и ее власть над духами.

Иудеи при своем расселении по всему цивилизованному миру разнесли повсюду свое искусство заклинания как некоторое национальное имущество. Вероятно, они очень рано начали записывать употребительные при этом приемы и формулы. Такого рода литература имела, очевидно, тесную связь с собственно каббалистическими сочинениями, т. е. с объяснениями Сефер Ецира и Зехера, содержащими теоретическое изложение учения об ангелах и демонах, составлявшего практическую основу приемов заклинания. Поэтому само искусство заклинания, эта, так сказать, обрядовая магия, известна также у европейских магиков под именем «практической каббалы». Особенно почиталось и имело большое значение одно сочинение — Clavicula Salomonis (ключ к мудрости Соломона). Вероятно, это сочинение и другие ему подобные находились в распоряжении Агриппы и его современников и из них они черпали свои главные сведения о заклинании духов. На это указывают многочисленные имена еврейского происхождения и магические таблицы с еврейскими буквами, приложенные к таким сочинениям[33].

Агриппа не дает нам в своей «Occulta philosophia» описания процедуры заклинания духов, да навряд ли он и мог сделать это без серьезной опасности. Но 50 лет спустя появилось составленное будто бы Агриппою описание магических церемоний, которое по первоначальному плану должно было составить 4-ю книгу его обширного сочинения. Однако Агриппа, наверное, не был автором такого труда, так как это положительнейшим образом отрицает Иоганн Вейер, его знаменитый ученик, которому это могло быть лучше известно, чем кому-либо другому. В истории магии мы встречаем далеко нередко появление сочинений, приписываемых известным старинным авторам, конечно, с целью привлечения внимания. При появлении писаний, касающихся заклинания духов и иных такого рода предметов, для подобной мистификации были, вероятно, и другие причины. В те времена, при полном процветании преследования и процессов колдунов, было весьма рискованно выступать с подобными произведениями; поэтому сочинитель предпочитал лишиться авторской славы, но зато спокойно пожинать экономические плоды своего предприятия. Таким образом, вскоре после смерти Агриппы появляется целый ряд сочинений по практической магии под его именем, а также Петра Абаноса и других знаменитых магиков. Многие из таких произведений попали в общее собрание лейденского издания трудов Агриппы в 1600 году.