Иллюстрированная история суеверий и волшебства

Физическая ловкость хорошего гимнаста доказывает нам, чего можно достигнуть надлежащим упражнением. При изучении ремесла или спорта, требующего сложных и тонких движений, новичок сначала должен напрягать все силы и внимание для их выполнения; часто ему приходится предварительно изучать отдельные составные части соответствующего телодвижения, и только после таких подготовительных занятий он может исполнить его в целости. Чем чаще повторяются упражнения, тем скорее изучающий овладевает телодвижениями, которые наконец исполняются автоматически и без участия мысли. Приобретя опытность в одном каком-нибудь физическом упражнении, мы тем самым приобретаем ловкость, полезную и при других подобного рода занятиях. Гимнаст, свободно управляющий своими мышцами, легко преодолеет трудности другого спорта, наир, бега на коньках, но и ему придется, прежде чем сделаться первоклассным конькобежцем, путем упражнения усвоить целый ряд специальных приемов. Вполне аналогичное значение имеет упражнение при наблюдениях. Кто привык делать наблюдения в какой-нибудь одной области знания, тот приобретает навык пользоваться своими органами чувств во всяком деле, но все же без соответствующей практики он не может считаться первоклассным наблюдателем в другой области. Для этого мало умения пользоваться слухом или зрением; хотя последнее применяется одинаково при всякого рода наблюдениях, но все же при переходе к другим областям явлений, сверх общей приспособленности, приходится усвоить и некоторые новые знания, понятия и воззрения.

Каждый согласится, что зоолог-специалист даст лучшее описание замечательного животного, чем человек, ничего не понимающий в зоологии, так как он знает, какие именно особенности важны для назначения данному существу надлежащего места в царстве животных. Профан, напротив, прежде всего обратит внимание на бросающиеся в глаза, но может быть нисколько не существенные подробности. Никто, конечно, из этого не сделает вывода, что он не способен пользоваться своими глазами, — наоборот, он может обладать столь же большой природной или приобретенной способностью к наблюдению, но так как он не имеет нужных сведений для установления правильной точки зрения и потому не знает, на что именно нужно направить внимание, то сделанные им наблюдения и описания теряют всякую цену.

Вообще люди очень склонны оценивать слишком низко то значение, которое в известной области имеет точка зрения для ценности самих наблюдений. Поэтому публика смотрит на естествоиспытателя как на человека, который по самой профессии своей есть хороший наблюдатель и сообщениям которого о его наблюдениях нельзя не верить. Между тем это совершенно неправильно. В настоящее время, когда отдельные естественные науки получили столь громадный объем, никто уже не может быть естествоиспытателем вообще: он или физик, или химик, астроном, геолог, зоолог, ботаник и т. д., т. е. или он посвящает себя вполне одной из этих специальностей, или остается дилетантом. Разумеется, физик, напр., может быть знающим человеком и в других областях, но обладать знанием всех отраслей естествоведения в настоящее время одному человеку невозможно. Таким образом, его точка зрения в большинстве научных отделов может оказаться относительно ограниченной, нельзя быть специалистом во всех них.