Иллюзии. Приключения Мессии поневоле (сборник)

"Ричард, зачем ты здесь?"

"Слушай, я здесь потому, что ты попросил меня прийти сюда!"

Я отвернулся и попытался досмотреть конец.

"Но ты не обязан был идти, ты мог сказать: "Нет, спасибо".

"Мне нравится этот фильм". Сидящий впереди повернулся и смерил меня взглядом. "Дон, мне нравится этот фильм, это что, плохо?"

"Нет, все в порядке", – сказал он, и до самого конца больше не проронил ни слова. Мы вышли из кино, прошли мимо свалки старых тракторов и направились в темноту, где на поле нас ждали наши самолеты. Собирался дождь.

Я думал о том, почему он так странно вел себя в кинотеатре.

"Ты ведь все делаешь неспроста, Дон?"

"Иногда".

"Но почему тогда этот фильм? Почему ты вдруг захотел, чтобы я посмотрел "Санданс"?"

"Ты задал вопрос".

"Да. Ты можешь на него ответить?"

"Вот мой ответ. Мы пошли в кино потому, что ты задал вопрос. Этот фильм был ответом на твой вопрос".

Он смеялся надо мной, я знал это.

"А о чем я тебя спросил?"

Наступила долгая и мучительная пауза. "Твой вопрос, Ричард, заключался в том, что даже в самые лучшие времена ты не мог понять, зачем мы здесь".

Я вспомнил. "И этот фильм был мне ответом".

"Да".

"Да?"

"Ты не понял", – сказал он.

"Нет".

"Это был хороший фильм", – сказал он, – "но самый распрекрасный фильм в мире все равно лишь иллюзия, не так ли? На экране ничто не движется, так только кажется. Свет становится то ярче, то темнее, а нам кажется, что на плоском экране, установленном в темноте, есть движение".

"Пожалуй, все так". Я начинал понимать.

"Люди, все те, кто ходит на фильмы, зачем они приходят, если это всего лишь иллюзии?"

"Ну, это развлечение", – сказал я.

"Им интересно. Правильно. Раз".

"Они могут чему-нибудь научиться".

"Отлично. Всегда так. Новые знания. Два".

"Фантазия. Можно уйти от проблем".

"Это развлечение. Раз".

"Технические причины. Посмотреть, как сделан фильм".

"Учеба. Два".

"Уйти от скуки".

"Уход. Ты уже говорил".

"Общение. Быть вместе с друзьями", – сказал я.

"Причина, чтобы пойти, но не чтобы смотреть фильм. Все равно это развлечение. Раз".

И чтобы я там ни предлагал, все укладывалось в эти две причины; люди смотрят фильмы ради забавы, или ради новых знаний, либо ради того и другого вместе.

"И фильм – это вроде как наша жизнь, правильно, Дон?"

"Да".

"А тогда почему некоторые выбирают плохую жизнь, как фильм ужасов?"

"Они не просто приходят на фильм ужасов ради забавы, они с самого начала знают, что это будет ужасный фильм", – ответил он.

"Но почему?"

"Ты любишь фильм ужасов?"

"Нет".

"Но некоторые ведь тратят уйму денег и времени на то, чтобы посмотреть ужасы, или дурацкие мюзиклы, которые другим кажутся скучными и пустыми?" Он дал мне возможность ответить на этот вопрос.

"Да".

"И ты не обязан смотреть их фильмы, а они не обязаны смотреть твои. Это называется словом "свобода".

"Но почему людям хочется, чтобы их пугали? Или нагоняли на них тоску?"

"Потому, что они думают, что они заслужили это за то, что сами пугали кого-то, или им нравится чувство возбуждения, сопутствующее страху, а может быть, они уверены, что все фильмы просто обязаны быть такими тоскливыми. Можешь ли ты поверить, что большинство, по причинам достаточно веским для них, получают искреннее удовольствие от уверенности, что они беспомощны в своих собственных фильмах? Нет, ты не можешь поверить".

"Нет, не могу".

"Пока ты не поймешь это, ты будешь продолжать удивляться, отчего некоторые несчастливы. Они несчастны потому, что они сами решают быть несчастными. Ричард, это так!"

"Гм".

"Мы – задорные и озорные существа, веселые дети Вселенной. Мы не можем умереть, и нам, как и иллюзиям на экране, ничто не может повредить. Но мы можем поверить в то, что нам очень плохо, и представить это в самых ужасающих и мучительных подробностях, на какие только способны. Мы можем поверить в то, что мы жертвы, что нас убивают, или что мы сами кого-то убиваем, и что мы – лишь пешки в борьбе Милостивой Судьбы и Злого рока".

"У нас много жизней?" – спросил я.

"Сколько фильмов ты посмотрел?"

"Ага!"

"Фильмы о жизни на этой планете, о жизни на других планетах; все, что имеет пространство и время – лишь фильм и иллюзии", – сказал он. "Но, пока что в наших иллюзиях мы можем многому научиться и неплохо позабавиться, правда?"

"А как далеко ты проводишь эту аналогию с фильмами?"

"А как далеко тебе бы хотелось? Ты сегодня посмотрел фильм отчасти от того, что я хотел его посмотреть. Многие выбирают себе жизни потому, что им нравится быть и работать вместе с друзьями. Актеры из сегодняшнего фильма и раньше играли вместе – "раньше или позже" – это зависит от того, какой фильм ты посмотрел первым; ты даже можешь видеть их на разных экранах одновременно. Мы покупаем себе билеты на эти фильмы, платя за вход своим согласием поверить в реальность пространства и реальность времени… Ни то, ни другое не истинно, но тот, кто не хочет заплатить эту цену, не может появиться на этой планете, или вообще в любой пространственно-временной системе".

"А есть такие люди, которые совсем не имели жизней в пространстве-времени?"

"А есть такие люди, которые совсем не ходят в кино?"

"Понял. Они учатся иначе?"