Иллюзии свободы. Российские СМИ в эпоху перемен (1985-2009)

– Прежний министр культуры откровенно заявлял, что государство должно поддерживать лишь несколько крупнейших музеев, театров, библиотек… То есть в ранг государственной политики выдвигался принцип «культура – элите».

– Сейчас министр другой, и ориентация у него, по моему мнению, другая. Но возможности те же самые, очень ограниченные. Начнем с библиотеки. Да, это сейчас единственный очаг культуры! А возможностей пополнять фонды у них все меньше и меньше. А Дома культуры, Дома пионеров выживают только в виде полуказино, полуресторанов…

– Если что-то и сохраняется, то на платной основе.

– У нас нет национальной культурной политики. А почему? Да потому, что у нас нет национальной идеологии! Наш президент вдруг ни с того ни с сего проснулся и заявил, что надо сформулировать национальную идею. Так же не бывает! Чтобы группа помощников что-то придумала, все разучили – и появилась национальная идея?.. Она есть – в нашей культуре, в литературе, только дайте ее людям! И вот вам она – национальная идея…

– Но почему же наши крупнейшие деятели искусства, наши писатели, ученые не возвысят свой голос в защиту национальнойкультуры в регионах? Ведь огромное пространство России пора спасать как культурное пространство.

– По той простой причине, что никому из них просто не дадут возможности это сказать. Хотя, к счастью, живы Распутин, Архипова, Образцова, Светланов и многие другие личности, представляющие национальную культуру. Им есть что сказать, они еще во вполне приличной форме, чтобы нести и оберегать культуру. Но где она? В эфире – сериалы про ниндзя и американского участкового. А тот самый канал «Культура» выходит лишь на Москву и близкую округу.

– Вам не кажется, что он вообще выполняет своего рода функцию алиби?

– В чем-то да, конечно! Недаром же он возник в одну из поездок Ельцина: вот, у нас есть забота о культуре…

– А как вы относитесь к возможным культурным проектам западных фондов?

– В условиях нашей нищеты их нужно разумно использовать. Мы тоже пошли на сотрудничество с фондом Сороса по Пушкинскому библиотечному проекту. Мы им предложили 15 книг, и они (хоть и не без споров) приняли 10: там Даль, Лермонтов, 4 книги из серии «Поэтическая Россия» и др.

– Каков механизм проекта?

– Он рассчитан на три года. Издание финансируется фондом и частично регионами. Первый год 75 % оплачивает Сорос и 25 % – регионы, второй год соотношение 50×50, третий – 25×75. Подход очень разумный и серьезный.

– То есть многое зависит от наших, российских, исполнителей проекта. Но всегда ли они бывают разумны? И исходят, так сказать, из альтруистических соображений?

– Ну конечно, нет! Особенно если взять учебную литературу. Иначе трактуется история, литература, выхолащивается, искажается суть.

– В том числе приходят учебники, проникнутые чужой идеологией?

– И это тоже, что же удивительного? Наивно ожидать, что Сорос будет отражать нашу национальную идеологию. Он меценат, но он ставит свои задачи. Другое дело, как мы воспользуемся этими возможностями. Если чтобы понести читателю Даля, Лермонтова – это прекрасно!

– А тоталитарные секты, заморские проповедники? Они ведь стоят за многими фондами!

– О! Мы так широко открыли свои двери! Они же приходят с огромными деньгами. И я вижу порой, как даже серьезные, большие газеты, даже «Известия» начинают их публиковать. Наше государство поступает очень безответственно. У нас все разрешено, кроме прямой порнографии.

– К вам обращались с подобными предложениями?

– Нет, они ведь знают нашу репутацию.

– И вот опять мы приходим к тому, что все зависит от нас самих.

– Естественно! Все, что происходит, мы допустили сами. И сами несем за это ответственность. Так что от того, как мы себя поведем в это непростое время, зависит многое, если не все.

«Тверская жизнь». 20 ноября 1998 г.

Мы нация не Штольцев, а Обломовых. Отечественная пресса – 2000