Иллюзия

– Доченька моя, прости, что плохо заботился о тебе в детстве. Что взвалил на тебя так много, лишив нормального детства. Прости отца за то, что оказался слабым, не смог побороть своего горя и доставил тебе так много забот и переживаний.

– Папочка, я никогда и ни в чём тебя не винила. Ты сделал всё, что мог для меня и Алисы. Посмотри, мы выросли успешными, у нас есть семьи и дети. Ты дал нам всё необходимое для роста и развития, сделал нас сильными, способными сражаться с трудностями и невзгодами.

– Спасибо, доченька. Ты сделала меня счастливым. И, – голос его стих. Он едва дышал. – Прости, что оставил тебя без наследства, уступил просьбе Алисы. Может, она хоть так не будет чувствовать себя обделённой. Ты простишь меня за это?

– Конечно, папа. Ты правильно поступил. У меня есть всё, – пробормотала Сания, не совсем понимая, о чём говорит отец. – Выскажи свои просьбы или пожелания? Я тебя внимательно выслушаю.

– Мне уже нечего желать, – каждое слово Степану Львовичу стало даваться с трудом. – Прошу одного, положите меня рядышком с Ксюшей. И памятник не ставьте тяжёлый, а полегче, повоздушнее. – По его впалой щеке покатилась слеза. – Ко мне Ксюшенька две ночи подряд приходила, утешала. Поэтому я спокоен и готов попрощаться с вами.

Илья смотрел на деда круглыми глазами, в которых светилось любопытство, страх и жалость, казалось, он не осознавал до конца, что сейчас происходит. Мия, как более тонкая, чувствительная натура, понимала всю трагичность момента. Её карие глаза налились слезами, грозящими прорваться целым водопадом.

– Я… благословляю… вас… мои… дети… и внуки, – еле слышно прошептал Степан Львович, выговаривая каждое слово медленно и с долгими паузами. – Я… прожил… счастливую… жизнь… Не горюйте… сильно… Устал… Так…устал. – Он перевёл взгляд с лица дочери, куда в угол комнаты и его лицо озарилось улыбкой. Слегка приподняв руку, протянул её кому-то видимому лишь им. Спустя пару секунд рука упала на белую простыню, тело вытянулось, а широко открытые глаза замерли.

Сания всхлипнула и обессилено опустилась на серый линолеум. Марк подхватил её на руки и усадил на стул у окна.

– Дети, вы видели парк перед входом в отделение больницы. Идите туда, можете погулять, но недолго и недалеко, а если не хотите гулять, посидите на скамейке. Разрешаю поиграть в телефонах. А нам с мамой нужно кое-что сделать.

– Пап, деда умер? – Илья недоверчиво смотрел на лицо Степана Львовича с застывшей улыбкой и открытыми глазами.

– Умер, поэтому вам лучше уйти.

– Но он смотрит? – Илья вздрогнул, от прикосновения сестры к его плечу.

– Пойдём на улицу, – попросила Мия брата, с опаской и некоторым страхом косясь на дедушку. По её щекам катились слёзы, но она старалась плакать беззвучно, словно боялась нарушить торжественную тишину, стоящую в палате.

Вызванный Марком врач зафиксировал смерть, санитары положили Степана Львовича на каталку и повезли в морг.

Марк вывел жену из больницы, усадил на лавочку. Подозвав детей, попросил их, приглядеть за мамой. Пока он оформлял документы, его семья всё это время провела в больничном парке.

Вернувшись к ним, он спросил:

– Прежде чем ехать в ритуальные услуги, отправимся перекусить в кафе. Вы не возражаете?

Марку не нравилось спокойствие жены: она как будто ушла в себя. Он боялся, что Сания станет возмущаться, мол, разве сейчас до еды. Но она лишь кивнула, соглашаясь с ним.

– Я позвонил Алисе и своим родителям. Они обещали приехать, кто уже сегодня ночью, а кто-то завтра.

В кафе неподалёку от больницы Марк заказал гуляш с картофельным пюре и какао с булочкой. Как он ни уговаривал, Сания есть не стала, она сидела со странным, словно опрокинутым лицом, видимо, держалась изо всех сил, чтобы не разрыдаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Достав из сумочки бумажку с номером телефона, подала её Марку.

– Позвони по этому номеру и сообщи, что Хан Степан Львович умер. У меня нет сил общаться с этими людьми.

– А кто это?

– Я никогда их не видела. Предполагается, что это брат отца и его мать.

Марк набрал номер. После непродолжительного времени трубка отозвалась мужским голосом. Сообщив о смерти тестя и дате похорон, он отключился.

– Сказали, что приедут.

Видя, в каком состоянии жена, Марк решил отвезти детей и Санию в хутор, а самому заняться организацией похорон.

Его решение оказалось правильным, выйдя из машины и умывшись, Сания улеглась на диван, отвернувшись лицом к стене. Марк выгрузил вещи из минивена и, снова предупредив детей присмотреть за матерью, отправился к соседям советоваться.

Дома была лишь Тамара, но она подсказала, в какую контору ритуальных услуг лучше обратиться и где делать поминки.

– Как Сания? – поинтересовалась соседка. – Может, мне посидеть с ней?

– Не стоит. Она хочет побыть одна.