Иллюзия бессмертия

– Тише, Арви. Тише, родная, – прижал к себе её голову король. – Мы знали, что однажды это может случиться, когда прятали её у себя.

– Не хочу... – глотая слёзы, прошептала Арви. – Не отдам!

– Не плачь. Может, все обойдётся. Хранительницу должна выбрать первая одэйя. Если её здесь нет, то, вероятно, она нашла другую девушку на эту роль.

– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – рявкнул Доммэ, устав слушать загадочный бред родителей, от которого у него волосы на затылке поднимались дыбом. – Кто этот чужак? Кого он ищет?

– Он пришёл за нашей Вайолет, – всхлипнула Арви, пряча в ладонях мокрое от слёз лицо.

Доммэ показалось, что у него из-под ног ускользает пол, а воздух в груди разогревается и невыносимо жжёт.

– Что значит «пришёл за Вайолет»? По какому праву? – с хрипом выдавил из себя он. – Как может какой-то проходимец забрать дочь у короля рохров?

В глазах Одра мутным коловоротом закружилась безмерная тоска и горькое сожаление.

– Ты ведь знаешь, что она не родная дочь мне...

– Она тебя отцом считает, а ты готов отдать её первому встречному? – ярясь, выкрикнул Доммэ.

– Не смей! – схватив сына за грудки, король притянул его к себе так близко, что едва-едва не касался носом его лица. – Я всегда любил своих детей одинаково!

– Никто, кроме нас, – Доммэ кивком указал на мать, – не знает, что мы нашли Вайоли в лесу. Поднимем кланы и не отдадим чужаку законную принцессу!

– Ты не понимаешь, – бессильно уронил руки Одр. – Если сюда придёт одэйя, она сразу поймёт, что мы с Вайолет не связаны кровью. Никто из вожаков трёх долин не обнажит клыки ради чужой человеческой девушки. Никто не пойдёт на верную смерть против одэйи и одарина.

– Да кто они вообще такие? – вспыхнул от негодования Доммэ.

– Маги старого мира – империи Тэнэйбры, – глухо отозвалась королева Арви. – Слуги света и тьмы. Стражи равновесия.

– Маги... – потерянно протянул Доммэ. – И зачем им наша Вайолет?

– Покажи ему, – коснулся плеча жены Одр.

Арви метнулась к его лицу затравленным взглядом и, будто под чарами, полезла рукой за ворот платья, достав оттуда белый медальон на цепочке.

ГЛАВА 36

С Урсулой же наоборот – за корявым и неприглядным обликом лесной ведьмы видела Вайолет её светлую, добрую душу. Вот и тянулась к ней всем своим сердцем. Прикипела накрепко, как к кому-то родному и очень близкому.

Луна светила ему в спину, отбрасывая на ступени косую тень, в которой молодой рохр казался себе в два раза выше и шире. Тряхнув головой, парень ступил на скрипнувшую под тяжестью его веса ступень, всё с тем же одержимым упрямством повторив. Значит, сделаем так, чтобы пошли! Воздух живительным глотком проник в горящие огнём лёгкие Доммэ, и парень остановился посреди двора, запрокинув к темнеющему небу голову, жадно вдыхая и выдыхая вечернюю прохладу, словно пил студёную воду, а жажду утолить никак не мог.

Пяльцы всё норовили выскользнуть из вспотевших ладошек, и, бездумно тыкая иголкой в ткань, Вайолет больше её портила, чем занималась вышивкой. В ожидании прихода батюшки девушка стала трястись от волнения, и как ни старалась себя чем-то занять, чтобы отвлечься – всё валилось из рук.

Чего больше всего опасалась дочь короля рохров, так это того, что отныне отец приставит к ней соглядатаев, и о походах в лес можно будет забыть.

Огромный шар луны выплыл из-за рваного облака, осыпав Ривердол мягким серебром. Где-то у окраины леса протяжно завыл рохр, и Доммэ инстинктивно повернул голову в ту сторону, откуда пришёл звук.

– Не пойдут, стало быть, рохры за чужой кровью... – задумчиво проговорил в пустоту парень. Посмотрел на окна Вайолет, в которых уже мерцал отсвет зажжённых свечей, а затем вновь на высокое небо. В звериных глазах оборотня отразился лунный диск, став похожим на золотой зрачок. – Значит, сделаем так, чтобы пошли!

В мрачной решимости Доммэ дошагал до крыльца покоевых хором, лишь на миг усомнившись в правильности своего решения:

Мысль о том, что не будет больше посиделок в пахнущей травами и деревом избушке Урсулы, почему-то причиняла девушке боль.

Привыкла Вайолет к вредной старухе. К слову её резкому, но справедливому. К женской мудрости её бесконечной. К науке её мудрёной да нелёгкой. Скучно и неинтересно Вайолет было со сверстницами. В коридоре послышалась поступь чьих-то шагов, и, отшвырнув в сторону рукоделие, девушка вскочила на ноги, с тревогой глядя на отпирающиеся двери.

На пороге возник мрачный, будто дождливый день, Доммэ, и Вайолет невольно вытянула шею, надеясь узреть за его спиной высокую отцовскую стать.

– Собирайся, Вайоли, – мазнув по сторонам взглядом и наткнувшись им на оставленные у стены сапожки, Доммэ, споро подхватив их, поставил перед сестрой. – Со мной пойдёшь.

– Куда? – растеряно всовывая в обувку ноги, девушка посмотрела на брата, почему-то так и не найдя в его ничего не выражающих глазах ответа на свой вопрос.

– Потом объясню, – ладошку Вайолет поймала крепкая рука Доммэ, отчего-то показавшаяся девушке неестественно горячей.

– Ты, часом, не болен? – тут же озаботилась она.