Иллюзия бессмертия

– Сто шестьдесят лет?.. – из Вайолет вместо нормальной речи вырвался какой-то придушенный шёпот. – Сколько же тебе на самом деле?..

– Много, – с нескрываемой язвительностью выдала Урсула. – Поэтому, когда я говорю, что ты дурында и неумёха, мне виднее!

Вайолет покраснела, закусив от досады нижнюю губу. Только сейчас девушка поняла, почему ведьма отказывалась помочь ей с оборотом. Урсула с самого начала знала, что Вайолет не рохр и никогда им не станет.

– Как я здесь оказалась, раз все хранительницы остались за барьером?

– Понятия не имею, – сердито тряхнула космами ведьма и, судя по тому, как нахмурились её седые брови, этот вопрос она сама себе задавала не раз, теряясь в предположениях и догадках. – Вот придут твои родители, у них и спросим!

Родители...

У Вайолет в голове не укладывалось, что нежно любимые ею отец и мать, оказывается, ей никто. И что теперь? Ей больше нельзя называть маму мамой, блаженно замирать на груди отца, обнимать братьев и быть их прежней крошкой Вайоли?

Всё внутри бунтовало. А болело ещё сильней. Ужасно хотелось заплакать, и удерживало от этого девушку лишь присутствие рядом Айта. Стыдно было выворачивать наизнанку свои чувства перед совершенно чужим и незнакомым мужчиной.

– Сколько тебе лет? – внезапно заговорил он, пристально изучая Вайолет каким-то непроницаемым и совершенно нечитаемым взглядом.

– Двадцать скоро исполнится, – покосилась на него девушка, будучи теперь совсем не уверенной в том, что знает о себе хоть какую-нибудь достоверную информацию.

– Последнюю светлую хранительницу звали Тэлларис, – бесстрастно произнёс одарин. – Двадцать лет назад её убила Моргана. Ходили слухи, что незадолго до смерти у Тэлларис родилась дочь. Если это правда, то всё сходится: ты её наследница и следующая хранительница.

В голове Вайолет слова Айта смешались в густую кашу. В висках начало пульсировать и болеть. Глубоко вдохнув, Вайолет спокойно посмотрела в бездонно синие глаза первой одэйи и без сомнения произнесла:

– Принимаю.

– Нарекаю тебя новой Хранительницей Света! – надевая на шею девушки амулет, улыбнулась волшебница и склонила перед Вайолет голову.

Растерянно оглядываясь на повторяющих за Урсулой этот жест почтения маму, отца и остальных рохров, Вайолет наткнулась взглядом на глядящего на неё в упор Айта.

Кто бы сомневался, что у тёмного одарина произошедшее вызовет хоть какую-то эмоцию. Нет, от него меньше всего ожидала девушка чего-то, похожего на одобрение или благодарность. И почему её вообще задевал этот бесчувственный чурбан?

Тот самый чурбан, вызывающе нагло разглядывая Вайолет, подошёл к ней почти вплотную, но лишь для того, чтобы, демонстративно порывшись в кармане свой куртки, вытащить оттуда какой-то мешочек.

– Возьми, – протянул он его Урсуле. – Следы будешь заметать ты. Я пойду впереди. Собери себе и ей тёплые вещи. В горах будет холодно.

– Мы принесли вещи для Вайолет, – отозвался Одр. Из темноты дверного проёма вперёд выступил Кин, протягивая Вайолет туго набитый заплечный мешок. Шумно вздохнув, девушка бросилась к брату, попав в его крепкие объятия.

– Я пойду с ней! – к твёрдо отчеканившему это Доммэ мгновенно повернулись все присутствующие. – Я не отпущу её одну неизвестно с кем в дорогу, полную опасностей!

– Я тоже пойду с ними, – руки Кина ощутимо крепко сжали плечи Вайолет, не оставляя ей сомнений, что брат от своих слов не откажется.

Такая горячая преданность и поддержка братьев трогала девушку до глубины души, вот только всё портила мысль о том, что родители в таком случае останутся совершенно одни, лишённые всякой возможности узнать какие-либо новости о своих детях.

Вайолет отчаянно замотала головой, и в этот момент заговорил отец:

– Вожаки всех кланов согласны отправить своих самых быстрых и сильных рохров с вами. Каждый из них готов защищать принцессу, обещанную рохрам пророчеством Виэйры.

Белую Виэйру считали матерью всех рохров. В детстве матушка рассказывала Вайолет, что являлась она оборотням в образе снежной старицы, с длинными до самых пят седыми волосами. В глазах её всегда танцевала вьюга, а сотканное из снежинок платье меняло свой цвет от льдистой синевы до вымораживающей белизны. Вот только ни о каких пророчествах девушка слыхом не слыхивала, и теперь упрямо смотрела на Урсулу, ожидая, что та удосужится прояснить очередную загадку.

Но вместо одэйи в разговор вновь встрял Айт, всколыхнув в Вайолет приступ какой-то бесконтрольной злости:

– Все рохры не пройдут через барьер, – с раздражающим спокойствием заявил он. – С искрой инглии нас всего трое. От новой хранительницы, как от мага, толку пока никакого, а мы с одэйей сможем провести через дорогу по Мёртвому леднику только двоих. Если не передумали, решайте, кто это будет.

– Не передумали! Я пойду, – холодно бросил ему Доммэ, на что одарин лишь безразлично повёл бровью.

– Мне кажется, будет правильно, если с Вайолет отправимся мы с Доммэ, – поддержал брата Кин. – И нам спокойнее, и ей будет не так страшно.

Тяжёлый вздох Арви нарушил возникшую паузу, и, обняв жену, Одр согласно кивнул:

– Да, нам тоже так будет спокойнее.