Иллюзия детской игры

«Извини. Ужасная привычка. Никак не запомню, что людям очень нравится, когда вопросы формулируются у них в голове, прежде чем я отвечу на них. Но раньше я была просто невыносима. Сенат никогда не поощрял обдумывание последствий наших предвидений. С сердцами у них все в порядке, но их страсть к правосудию, возможно... э-э-э. . .немного чрезмерна и отвечает не столько духу закона, сколько его букве. И предваряя следующие вопросы: да. Да. Тридцать семь лет. Я не могла прогнать людей, которые еще не совершили преступления. И строго платонические. Я знаю, что последний вопрос ты озвучивать не собирался, но он написан у тебя на лице».

У меня голова идет кругом.

«Извини. Я снова это сделала, да? Ну и ну».

Ольрих доверяет ей, да и выглядит она вполне честной, и я выкладываю большую часть своих сбережений на стол. Там не очень много. Даже хорошие поэты зарабатывают крохи, а мне до хороших ой как далеко.

Люсинка снимает крышку с коробки на столе. «Внутри есть все, что понадобится для вашего дела. Не обсуждайте это вслух. Постарайтесь даже не думать об этом. Чем естественнее вы себя ведете, тем меньше у вас шансов попасть в поле зрения магов-предвидцев. Завтра утром отправляйтесь в Удзек. Встаньте в очередь позади минотавра с вьющейся красной гривой. Остальное станет очевидным, когда придет время. Чтобы все получилось, вы оба должны быть там».

Ольрих открывает рот, чтобы выразить немедленный протест, но Люсинка взглядом останавливает его.

«Да, вы оба. Чтобы освободить невиновного, понадобятся навыки каждого из вас, — она делает последний долгий глоток виски, кладет бутылку в коробку, плотно закрывает крышку и вручает коробку мне. — Вот, держи. И не открывай, пока не окажетесь в очереди».

Руны вращаются снаружи Удзека: чудовищного столба, уходящего в небо. Мы прибыли рано и наблюдаем, как посетители стягиваются ко входу. Я крепко сжимаю коробку, борясь с желанием заглянуть внутрь. Наконец она появляется — минотавриха со стекающей по спине красной гривой. Мы с Ольрихом мгновенно оказываемся позади нее.

Очередь останавливается. Мы переглядываемся, а потом открываем коробку и заглядываем внутрь: полбутылки виски, детский комбинезон с узором из осенних листьев на нагрудничке, такое же пеленальное одеяло и кованый амулет с большим янтарным камнем, внутри которого кружатся черные вихри, похожие на пустотные тени. Магия Кровавой Стычки. . .Прошлой ночью на Ярофесте я ее вдоволь насмотрелся. Церемониймейстер забирается на пятиэтажную пыточную клеть и раскалывает камень, обрушивая яростный шквал магии Кровавой Стычки на толпу внизу. Это мгновенно приводит к беспорядкам и хаосу. И это все обожают. Ну, по крайней мере, те, кому удается выжить.

^{Art by: Johann Bodin}

«Нельзя, чтобы нас загребли с этим, — говорю я Ольриху. — Мы точно отправимся за решетку».

«Люсинка не стала бы нас обманывать. Я ей верю. Наверное, нам нужно что-то с этим сделать».

Я оглядываюсь назад, готовый бежать, но как минимум сотня человек блокирует путь к отходу. Я привстаю на кончики копыт и вижу, как впереди нуль-маги Азориуса проверяют очередь на предмет колдовства и контрабанды. Одна магичка, стройная бледно-синяя ведалкен, похоже, трудится уже третью смену: уставшая и заторможенная, она заботится не столько о тщательном досмотре, сколько о том, чтобы подавить зевоту. Молодой эльф с младенцем проходит мимо нее, и нуль-магичка практически не обращает внимания на ребенка. Буквально пара похлопываний. Напарник что-то недовольно выговаривает ей и проверяет детеныша более тщательно. Я смотрю на комбинезон, потом на Ольриха: «Думаю, тебе надо это надеть».

Он в ярости смотри на меня: «Ни за что и никогда. Во имя Ракдоса, я на триста лет старше тебя!»

«Знаю. Но ты сам это сказал. Что веришь Люсинке».

«Она коварный медиум с черносливом вместо физиономии, вот кто она такая», — фыркает он, но все-таки втискивается в комбинезон, легонько крутя задом, чтобы освободить хвост.

«Ты такой же милый, как в день, когда тебя воплотили», — сообщаю я ему.

«Никто на это не купится».

«По-моему, ты недооцениваешь милоту своих щечек, так и тянет ущипнуть». Он и вправду выглядит симпатичным. Впрочем, даже если мы и привлечем чуть меньше внимания, вряд ли это позволит нам протащить что-то достаточно мощное — например, магию Кровавой Стычки — мимо нуль-магов.

«Вот, глотай, — я сую Ольриху амулет. Он здоровый, но брюхо Ольриха подобно подземелью. Я видел, как он прятал там мешок с монетами размером с мой кулак, когда подозревал своих работников в расхищении выручки. — Пусть твой чугунный желудок послужит благой цели. Раздумывать некогда».

Взглядом, которым меня одаривает Ольрих, можно заморозить Рикс Маади, но он подчиняется. Остается последний необходимый компонент — старый добрый отвлекающий фактор. На минотаврихе перед нами шерстяная накидка с капюшоном, свисающим на спину. Отличное место, чтобы спрятать бутылку виски. С превеликой осторожностью я опускаю в капюшон бутылку, надеясь, что она достаточно легкая и наша жертва ничего не заметит.