Иллюзия греха

Разумеется, ни о какой любви не могло быть и речи. То, что произошло сегодня ночью, было частью его работы, его задания. Он должен был войти в контакт с хозяйкой квартиры, где живут "казанские", а при возможности и познакомиться с жильцами и их многочисленными гостями, втереться в доверие и постараться нащупать хоть какие-нибудь сведения о главаре по кличке Аякс. Сама кличка наводила на мысль о том, что главарь - большой поклонник футбола, ибо "Аякс" - это название известного футбольного клуба. Но все это было только приблизительно, потому что имя "Аякс" принадлежит мифологическому герою, и о чем думал этот чертов главарь, выбирая себе кликуху, оставалось только догадываться.

Но дело - делом, а чудо - чудом. Надо поговорить с женой насчет того врача, к которому она все время бегает. Уж так она его нахваливает! Прямо маг и волшебник. Хорошо бы он подлечил Иру. Сколько бы это ни стоило.

ГЛАВА 5

Внешность таинственного "мужчины средних лет приятной наружности с темными седоватыми волосами" - штука расплывчатая и ненадежная. И устанавливать детали было не просто.

Кто мог описать его достаточно подробно? Во-первых, сестра Марфа. Во-вторых, медсестры в больнице, где лежали Наташа, Ольга и Павлик Терехины. В-третьих, сами дети. Но детей пришлось исключить сразу: "дядя Саша" мог появиться в любую минуту, и непосредственные Павлик, Оля и Наташа тут же сказали бы ему, что им интересуется милиция. Если с семнадцатилетней Наташей еще можно было попытаться договориться, то с остановившейся в развитии Олей и маленьким Павликом этот номер точно не пройдет. Скажут сразу же. Медсестры в этой ситуации тоже не были особо надежными. Кто знает, не приплачивает ли "дядя Саша" кому-нибудь из них за молчание и своевременное информирование.

Зато с жильцами дома, где была убита Екатерина Бенедиктовна Анисковец, можно было работать спокойно. Искомый мужчина там вряд ли появится. Даже наверняка не появится. А если появится, значит, он к убийству отношения не имеет. Но беда в том, что видели и запомнили его только два человека. И, что самое главное, в разное время. Старушка с нижнего этажа запомнила его еще с тех времен, когда он достаточно регулярно приходил к Екатерине Бенедиктовне, и было это довольно давно. Незадолго до убийства она его не видела. Другая же соседка жила в доме недавно и видела темноволосого мужчину возле квартиры Анисковец за два дня до убийства, но никогда не видела его раньше.

Миша Доценко по опыту знал, что с такими двумя свидетелями каши не сваришь. Под кашей в данном случае подразумевался субъективный портрет разыскиваемого мужчины. Так оно и вышло.

Поскольку всех жильцов дома Доценко уже знал, то решил воспользоваться услугами художника, жившего прямо над квартирой Анисковец. Федор подрабатывал "быстрыми" портретами возле Выставочного центра, много пил, но глаз у него был по-прежнему острым, а рука пока еще не дрожала даже с похмелья.

Начал Доценко с той свидетельницы, которая была постарше. Анисья Лукинична уверенно руководила работой Федора и была страшно довольна, проникнувшись важностью выполняемой задачи.

- Круче, круче бери, - командовала она. - Вот так. Нет, брови не такие, гуще рисуй... Губы-то, губы чего сморщил, они у него такие были красивые, большие...

Федор покорно исправлял рисунок, полагаясь на слова женщины.

- Да чего-то он у тебя старый-то какой получился, - неодобрительно изрекла Анисья Лукинична, окидывая взглядом законченный рисунок. - И не такой он вовсе был.

Начали сначала. Овал лица. Прическа. Нос. Губы. Брови. Глаза. Подбородок. Морщины.

- Ну а теперь как? - с надеждой спросил Доценко.

- Теперь хорошо, - удовлетворенно сказала свидетельница, которой скоро должно было исполниться девяносто четыре года.

С полученным портретом они пришли к другой соседке, той, что видела "дядю Сашу" незадолго до смерти Анисковец.

- Что вы, - удивилась она, едва бросив взгляд на рисунок, - это совершенно не он.

- Так, - устало вздохнул Доценко, - приехали. Давайте все сначала. Что вы вкладываете в понятие "совершенно не он"?

- Ну как что, - растерялась женщина. - Не похож.

- Это не одно и то же, - терпеливо начал объяснять Михаил. - Вы актера Пьера Ришара хорошо себе представляете?

- Это которого? Высокого блондина в ботинке?

- Да, его самого.

- Конечно, - улыбнулась женщина. - У него такая внешность - ни с кем не перепутаешь.

- Теперь посмотрите, - он вытащил из бумажника несколько фотографий и одну из них показал свидетельнице. - Это он?

- Совершенно не он, - тут же ответила она. - Какой же это Ришар? Это же Михаил Ульянов.

- А этот?

Он протянул ей другую фотографию. На снимке был запечатлен человек, тщательно и умело загримированный под Ришара, но все-таки было видно, что это не французский киноактер. Доценко, работая со свидетелями, всегда носил с собой несколько специально подготовленных комплектов фотографий, потому что давно усвоил: наглядный пример всегда срабатывает лучше, чем самые подробные словесные объяснения.

- Этот? Женщина задумалась, внимательно вглядываясь в изображенное на снимке лицо.