Иллюзия греха

Но Аслан-Мирон не хотел быть офицером, он собирался поступать в физико-технический институт. Мать была на его стороне, она не разделяла взглядов чрезмерно политизированного мужа-исламиста и, как любая мать, не хотела, чтобы ее сын принимал участие в военных действиях. Но отец не уступил. И Аслан поехал во Владикавказ поступать в военное училище. Ему повезло. Стремление к национальному самоопределению во всей своей красе сыграло ему на руку: вступительные экзамены нужно было сдавать на родном языке, а не на русском и уж тем более не на украинском. Скрипнув зубами, отец разрешил сыну поступать в военную академию в Киеве, но и тут все было не так просто, как полагал кадровый офицер, всю военную карьеру сделавший на западноукраинской земле. Оказалось, что пользоваться знаниями, здоровьем и силами военного ингуша вполне допустимо и ничего зазорного в этом нет, а вот позволить его сыну, в жилах которого не течет украинская кровь, получить высшее образование, да еще в престижном вузе, дело совсем другое. Даже принципиально другое. Нужно было иметь украинское гражданство, о чем Асланбек своевременно не позаботился. И даже связи его отца в Министерстве обороны не помогли, чему, надо сказать, сам Аслан-Мирон был несказанно рад. Нужно было срочно искать выход из положения, в противном случае в весенний призыв Аслану предстояло начать службу в армии, но именно в украинской армии, чего допускать его отец не хотел категорически. Сын должен был служить делу ислама, а не православной церкви. Поэтому, скрипнув зубами, отец разрешил Аслану поступать в любой вуз, где есть военная кафедра и где студенты освобождались от службы в армии. Выбор к этому времени был не так уж велик, две попытки поступить в два военных вуза съели почти полтора месяца, и нужно было искать институт, где вступительные экзамены проводятся в августе. Так и получилось, что Асланбек, он же Мирон, смог стать студентом как раз того института, о котором мечтал, — физико-технического.

Он долгое время закрывал глаза на ту деятельность отца, которая не была связана с его службой. Не замечал, гнал от себя тревожные мысли, старался не думать об этом, убеждая себя, что ему кажется, что он просто чрезмерно мнителен. Он не разделял ненависти отца к русским и не понимал его, хотя печальную историю его насильственно переселенной семьи знал наизусть — так часто ее рассказывал отец. Из Ужгорода они уже давно перебрались во Львов, где Аслан и закончил школу. В доме часто появлялись люди с заросшими бородатыми лицами, говорившие на языке, которого Аслан не понимал. Вместе с отцом они спускались в подвал, где жильцы каждой квартиры имели собственный огороженный и запирающийся на замок отсек. Потом снова поднимались в квартиру и долго о чем-то разговаривали. Периодически в почтовом ящике появлялись огромные многотысячные счета за междугородные телефонные переговоры, и по проставленным в счетах кодам городов Аслан без труда определил, что звонил отец чаще всего в Москву, Грозный, Нальчик и Махачкалу. Хуже всего было то, что Аслан ни разу не видел, чтобы отец звонил по межгороду. Это означало, что звонки эти он делал, когда сына нет дома. Значит, скрывал. Стало быть, коль есть, что скрывать, это что-то противозаконное. Но Аслану не хотелось думать об этом. Он уже сдал экзамены за четвертый курс и собирался ехать с друзьями в Крым, под Симферополь, когда отец неожиданно сказал:

— Асланбек, ты должен отменить поездку. Ты нужен здесь.

Оказалось, нужно будет ехать в Карпаты, куда-то между Кутами и Косовом, чтобы заниматься математикой с какой-то девчонкой. Аслан решил, что отец просто порекомендовал его в качестве репетитора и нужно подготовить девочку к вступительным экзаменам в институт, а заодно и денег подзаработать на карманные расходы. Это не вызвало у молодого человека отрицательных эмоций, совсем наоборот, он любил бывать в Карпатах, часто ездил туда с друзьями, зимой катались на лыжах, летом собирали грибы, которых в тех лесах было видимо-невидимо. Правда, в Крым вместе с ним должна была ехать его девушка, но он не посмел даже заикнуться отцу об этом. Отказываться от работы и от денег ради женщины? Это позор для мужчины. Никакая женщина не может быть причиной, по которой мужчина меняет свои планы.

Асланбек поехал в Карпаты. На маленьком аэродроме в Коломые его ждал высокий крупный мужчина с копной волнистых волос и улыбчивым лицом, представившийся Василием Игнатьевичем.

— Ты в курсе того, что тебе придется делать? — спросил Василий, когда они сели в машину и поехали в сторону гор.

— Отец сказал, я должен позаниматься математикой с какой-то, девочкой, — неуверенно ответил Аслан.