Читаем Иллюзия истины полностью

– Целовались? Да она вчера со мной была, знаешь, чем мы занимались? – Иван показал жест двумя руками, видимо понятный только ему, но Катя, стоявшая рядом, покраснела и виновато начала водить своей изящной ножкой по редкой траве. При совокупности обстоятельств он понял, что ничего хорошего это точно не значит.

Сжав свой маленький кулак, он сделал глубокий вдох и, несмотря на разницу в росте, замахнулся на Ваню, который, считав подготовку, одним ударом свалил его на землю и разок пнул его в живот, добавив еще кулаком куда-то в лицо.

Тут из кустов выскочил Юра, поправляя вечно спадающие очки с косой оправой.

Ваня испугался, что сейчас он кого-то позовет, поставил Сережу на ноги и, обхватив безразличную Катю за талию, удалился прочь, показывая кулак.

Сережа, перепачканный землей, гордо стоял, держался за живот и, сохраняя молчание, игнорировал расспросы друга и рассказ о том, как он пошел за ним и все с самого начала видел.

Было приятно и тепло на душе, что в этом несправедливом мире хотя бы один человек поддержит твою любую авантюру, и он сейчас заботливо вытирал рукавом своей рубашки кровь с челюсти. И гордость за себя, что ударил такого… такого взрослого и сильного, зато Катя, наверное, отметит его смелость, это непременно грело душу и заставило улыбаться.

– Чего лыбишься, дурак? – Юра толкнул в плечо друга.

– Да думаю, что Катя теперь подумает обо мне, посмотрит другими глазами, так сказать.

– Ой, ты совсем уже, она ногти свои рассматривала, пока ты его бил и пока он тебя бил, поэтому без вариантов.

– Да ну тебя. – Сережа спрыгнул с трубы и пошел в сторону подъезда, хотя знал, что друг только что выдал самую настоящую правду.

Мальчик шел по двору, собирая на себя все взгляды, и удивлялся, что же переменилось в нем за десять минут?

Зайдя в квартиру, он посмотрел в зеркало и увидел у себя огромный фингал, украшавший левый глаз.

Но фингал никак не удивил и даже вызвал гордость. До дрожи рук Сережу довело его неровное лицо, перепачканное землей и песком, отчего он сразу же побежал в ванную смывать это и мазаться самодельным кремом.

Фингал заживал месяц, и товарищи в школе задавали вопросы: «Откуда у тебя? Ты что, дрался?» Теперь мальчик отвечал – да, и даже как- то получил улыбку на одной из перемен от Кати, но уже было все равно, ведь рядом был Юра и амбиции о музыке.

Сережа иронично улыбнулся своему воспоминанию и понимал, что сам стал теперь этим Ваней, что в случае чего готов побить, ответить, разумеется. А для выплеска агрессии он бьет тарелки.

«Тоня, точно!» – Сережа взглянул на часы в телефоне, было достаточно, чтобы писать и умолять о прощении, а также предложить авантюру.

Стоя рядом с подъездной дверью, он разблокировал телефон и начал быстро печатать.

<p>3 глава</p>

Каждый вечер Сережа вздрагивал и переживал, что ничего не делает, но тут же вспоминал, что сам же и создал официальный отпуск.

Несмотря на круглосуточно доступную студию звукозаписи, она оставалась невостребованной. Паша говорил, что нужно держать баланс, но без самокритичного отношения это было сложно, но вполне реально.

Устроившись на диване в зале, нацепив аккуратные очки на нос, Сережа достал книгу и покрутил ее в руках. «Сумасшествие и гениальность: реальность или миф?»

Это была какая-то заумная книга, та самая, стоявшая на верхней полке в магазине, взглянув на которую ничего кроме удивления от соотношения цены и содержания не испытывали.

Едва он открыл первую страницу, как телефон начал вибрировать. Тоня начала отвечать, какое уж тут чтение.

Ты знаешь, что я с тобой куда угодно поеду. А вел ты себя ужасно, но, думаю, я смогу это простить, но последний раз.

И я не злюсь.

Какая авантюра?)

Небрежно положив раскрытую книгу на грудь и приспустив ненавистные очки, Сережа принялся за ответ.

Не злишься?:) А вот про авантюру только лично, хочу получить одобрительный прожигающий взгляд.

– Такой поэт, аж тошно. «Прожигающий взгляд», ужас. – Сережа четко и по делу оценил свои сообщения и стал расхаживать по комнате, то подпирая стену, то смотря в окно.

Каждый раз он удивляется, как сообщения могут заставлять нервничать, ожидать и обдумывать, заставляя что-то внутри гореть и неприятно колоть, такие чувства вызывала только Тоня. Ни одна из многочисленных девушек ранее таким не награждалась.

Да и какое там общение? Сережа даже телефон не оставлял. Как говорит Юра, «для здоровья», но иногда посещала мысль, что такое количество ни к чему необязывающего флирта перешло все границы, и следует прийти к логическому завершению… Как раз в один из таких периодов повстречалась Тоня, которая уже почти год гордо заменяла всех фанаток, при этом не являясь ярой поклонницей.

– Для вас Тоня – это про секс или про общение?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза