Иллюзия отбора (СИ)

Полутемное помещение. Запах благовоний — резкий, прошибающий. Прошибающий на искренность Темно-зеленые ширмы, магически глушащие любой звук — их много, они разделяют огромную комнату на множество кабинетов. Кабинетов для общения с богом удачи — Великим Канисом.

— Эммм, привет, меня зовут Элиан Зерг, — девушка сдавленно кашляет. — Хотя, наверное, ты и так в курсе. Просто я в первый раз на исповеди. Подумать только, мне восемнадцать, а я едва ли не впервые в храме. В моей семье не принято поклоняться богам, и раньше у меня даже мысли не было сюда прийти.

Тишина. Всего на несколько секунд, но они тянутся чуть ли не бесконечно. Кажется, что Элиан настраивается.

— И знаешь, я совершенно не знаю, с чего начать. И не понимаю, что стоит говорить, а о чем следовало бы умолчать. Можно я буду говорить первое, что придет в голову? Мне кажется, что так будет честнее. Я знаю, что многие приходят сюда со списком тем, будто бы весь год, а может, неделю они заранее готовились к тому, что придется проходить обряд очищения.

Довольно короткие для девушки волосы трогает легкий ветерок. Но вот откуда ветер в закрытом помещении? Или сам Канис спустился, чтобы выслушать исповедь?

— Ладно, поехали… — бормочет она. — Я Элиан Зерг, дочь герцога Зерг — родного брата короля соседнего королевства. Я уже говорила, да? Мои отношения с отцом всегда были далеки от идеальных. Но иногда мне кажется, что он вообще не способен на нормальное отношение к окружающим людям. Его собственный статус всегда был для него неким подобием защитного панциря, но с каждым годом мне все сильнее кажется, что этот панцирь — самое его уязвимое место. Он всегда считал, что именно он должен занять трон, что именно его дети — мы с Кайдом — должны стать наследниками. И я думаю, что из-за этого мы очутились тут. Я не виню отца за его желания, не виню даже за то, как он обращался со мной и братом — это его дело. Мы выросли, и нас сложно назвать идиотами ни на что не способными идиотами. Возможно, это именно благодаря жесткому воспитанию. Не знаю, зачем я это говорю, но мне кажется, что стоит сказать. Впервые и вслух — я не виню отца ни за что. Мать я тоже не виню. Пусть за всю свою жизнь я разговаривала с ней от силы раз восемнадцать — она исправно говорила мне “С днем рождения, Элиан” в один из моих самых нелюбимых дней. Вот, собственно, и все. Но могла бы она вести себя иначе, выбрав путь супруги герцога Зерг?

Я почти уверена, что нет.

Но это моя исповедь, а не рассказ про семью и все ее неурядицы. И, вынуждена признаться, Канис… Кажется, я была не очень хорошим человеком. Я врала, вела не особо благочестивый образ жизни, пару раз крала, как мне казалось, во благо — долговые записки и улики, которые можно использовать для поиска брата. Брата… Интересно, приходил ли к тебе Кайд. Я знаю, что он всегда с юмором относился к религии. Не чурался шуток про богов. Но честное слово, они никогда не были грубыми. Скорее, тем самым он выражал протест против себя самого, никак не мог смириться с тем, что его судьба не только в его руках, что он постоянно находится под надзором пантеона. Или, быть может, просто пытался вас рассмешить. Получилось ли? Или вы отвернулись от него из-за такого отношения?

Канис, я скучаю по нему. Только в период долгой разлуки понимаю, как Кайд мне дорог. Может, всегда понимала, но теперь остро, почти физически ощущаю необходимость в нем. И очень прошу тебя помочь мне его найти, пока не стало слишком поздно.

Моей веры хватит на нас двоих.

И вообще, кто бы мог подумать, что сама Элиан Зерг, — в голосе девушки слышится отчетливая злая нассмешка над самой собой, — будет стоять на коленях в храме Каниса. И, думаю, не в последний раз. Даже если вдруг ты меня не слышишь, ты даешь мне возможность услышать саму себя. И это помогает разобраться. Не в этом ли смысл всех этих исповедей?

Ах да, еще я притворяюсь другим человеком. Натягиваю чары иллюзии и дурю всех своим внешним видом: учусь в мужской академии, подслушиваю мужские разговоры… И очень надеюсь, что скоро это закончится. Мне надоело. Чертовски надоело. Раньше я хотела уехать к морю, в крохотный домик, можно даже без служанок, я в состоянии ухаживать за собой и этим домом. Но теперь… Теперь я хочу просто выпутаться из передряги, в которой оказалась.

Я запуталась. Я не хочу подозревать принца Мэтта в дружбе с гильдией “Решерш”, не хочу считать его причастным к исчезновению брата — его образ, тот, что я наблюдала на светских приемах во дворце, никак не вяжется с… таким. Он всегда казался мне добрым, но чуть замкнутым в себе человеком. И замкнутым, скорее, из-за безответной любви. Ланари Лис — кажется, так зовут девушку, которая не смогла ответить ему согласием. Мне нравилось наблюдать за ней, когда я бывала при дворе. Она немного взбалмошна, но с повышенным чувством справедливости. Она мастерски справлялась со всем, что ей вверяли, и я понимаю Мэтта в его чувствах. Но мог ли отказ так сильно сломить его личность?