Иллюзия Поражения

— Мы будем следить за динамикой его состояния, и как только появятся новости, я сразу вам позвоню, — заверила их главврач. — Наши клиника достаточно хорошо защищена, но специально для Виктора мы выделили дополнительную охрану.

Только в районе семи утра ребята в компании охранника вернулись в тренировочный центр. Елена еще не вернулась, но Ивана это ничуть не беспокоило.

— Идите спать, мелочь, — по-доброму напутствовал их Иван. — Елена разрулит ситуацию и завтра все расскажет.

Но на следующий день она так и не появилась. Ребята на полном автомате провели тренировку, продолжая мысленно находиться где-то во вчерашней ночи, и практически не разговаривая друг с другом. Каждый витал где-то в своих мыслях. Днем, когда явился на свою тренировку Смирнов, Тёма и Алекс сидели на татами, вяло делая вид, будто занимаются растяжкой, Даня повторял комплексы вин чун, а Машка занималась медитацией, хотя, может, тоже только делала вид.

— Вы чего такие смурные, словно кто-то умер? — спросил толстяк, увидев лица Тёмы и Алекса.

— Тфу на тебя! — раздраженно ответил Алекс. — Глупостей не говори. Просто ночь выдалась напряженной, настроение ни к черту.

Толстяк смущенно потупился.

— Извините. Я могу, в принципе, сам позаниматься…

— Все нормально, — успокоил его Алекс, рывком поднявшись на ноги. — Давай-ка сегодня сделаем упор на работу с «лапами».

Работа на «лапах» была лучшим способом поставить удар начинающему спортсмену и развить координацию, тренируя уклонения и ощущение дистанции. А для толстяка, пока еще на подсознательном уровне шарахающегося от обычных ударов, лапы не выглядели столь угрожающими и позволяли лучше сконцентрироваться на тренировке. Когда пришло время пить отвар, Алекс уступил место Тёме и устроился на матах немного отдохнуть. Все-таки сказывалась бессонная ночь, нервы и витавшее в зале ощущение неопределенности. Машка все так же сидела и медитировала где-то на полосе препятствий, а Даня ожесточенно отрабатывал удары вин-чун на деревянной макиваре, разбивая в кровь костяшки пальцев в другом конце зала. Каждый справлялся с переживаниями по-своему.

Смирнов уже давно начал украдкой бросать заинтересованные взгляды на Даню — двигался баскетболист действительно эффектно, и удары наносил с полной отдачей. Пожалуй, Алекс еще никогда не видел, чтобы добродушный парень настолько выкладывался на тренировке.

Немного помявшись, толстяк все же спросил, указав на высокого парня:

— А мы будем учить что-то такое?

— Зачем тебе это? — насмешливо спросил Тёма.

— Ну, это же круче, чем обычные удары, типа бокса и прочего.

Тёма схватился за голову.

— Не говори глупостей, тебе хотя бы базовые удары успеть освоить за лето!

— Я думал, чем больше знаешь ударов, тем лучше? — неуверенно сказал Игорь. — Это же все может пригодиться.

— Если бы все было так просто, — хмыкнул Алекс. — Вариативность, все дело в ней. Когда ты дерешься, все движения происходят на уровне рефлексов, и каждый раз твой мозг выбирает из «базы» заученных приемов тот, что, по его мнению, подойдет именно сейчас. А прежде, чем движение заучится настолько, чтобы стать рефлексом, должно пройти время. Много времени.

Тёма встал напротив Смирнова.

— Сделай простой удар рукой мне в лицо.

Толстяк послушно нанес удар, и паркурист начал показывать:

— У боксера есть, по сути, четыре варианта: уклониться в одну из сторон, сбить руку, разорвать дистанцию, или совместить уклонение с контрударом. Видя начало движения, мозг выбирает по каким-то критериям один из способов отреагировать на удар, но на это требуется время. Пусть доли секунды, но в рамках боя это очень много. И чем больше вариативность, тем дольше время принятия решения, и тем больше шансов ошибиться с одним из критериев и совершить неверное движение.

— А что за критерии? — озадачился Смирнов.

— Да что угодно. Направление взгляда противника, расстояние между вами, расположение ног, даже просто предпочтения в приёмах. Критерии выбора мозгом одного из движений формируются только с практикой спаррингов. Технику некоторых ударов еще можно наработать и на груше, но вот опыт набирается только в бою. Даже боксерам с их ограниченным набором ударов и уклонов требуются годы, чтобы наработать нужные рефлексы и научить мозг правильно выбирать, как реагировать на то или иное движение.

— А стоит добавить к вариантам реакции удары ногами и борьбу, как сложность принятия решения многократно усложняется, — присоединился к объяснению Алекс. — Поэтому первое время не стоит гнаться за сложными и вычурными ударами, сначала нужно сносно освоить хотя бы самые базовые и научиться правильно ими пользоваться на уровне рефлексов.

— А долго длится это «первое время»? — разочарованно спросил Смирнов.

— Лет десять, пятнадцать, — хмыкнул Алекс.

— Сколько?!

Толстяк аж сорвался на фальцет от неожиданности.