Иллюзия реальности (СИ)

Для его уничтожения был послан специальный аппарат. Коснувшись поверхности Шара, он выпустил с десяток подручных роботов-утилизаторов. За несколько часов они превратили былой «Проникатель» в кучу пыли. Алексей Сковородников обратил внимание, что один робот бродит по окрестностям, и понял, почему: выискивает останки размещенной ранее осветительной и телевизионной аппаратуры.

Команда-22, забытая своим начальником, герцогом Лусонским и потому предоставленная самой себе, старалась поспеть повсюду. Алексей Сковородников, впрочем, отслеживал новости вполуха, основное время бодрствования посвящая учебе. Сухая теория требует практики, и Яфет с удовольствием помогал ему, водя по многочисленным лабораториям «Элеоноры» и заставляя самолично экспериментировать. Все астронавты души не чаяли в холе и по первому его требованию давали Алексею необходимые пояснения, разрешали пользоваться капризными приборами.

В лаборатории звездолета доставили множество состарившихся образцов материалов и технических узлов. Большинство членов экспедиции занялось их изучением. Вопрос, какому интервалу времени было эквивалентно воздействие энтропийной волны Шара, решили довольно быстро: 400–440 миллионов лет. Огромный промежуток времени! За такое время не только рассыпаются в прах планетарные горные хребты и пересыхают океаны, но гаснут или взрываются неустойчивые звезды, лик галактик изменяется до неузнаваемости…

Вырвавшись в Большой Космос, люди привыкли оперировать в уме большими промежутками времени, забывая, что за один только век необратимо ветшают и стареют все окружающие их изделия. Даже ювелирные золотые украшения становятся хрупкими, с большим трудом поддающимися ремонту.

Любое явление требует от человека правдоподобного объяснения, и природа энтропийной волны захватила умы элеонорцев. В живом журнале звездолета обсуждалось множество гипотез на этот счет.

— Процессы старения макроскопических тел, — объяснил Ник Улин холе на очередном фантом-собрании в своей каюте, — это не просто внесение неопределенности. Энтропийная волна при пристальном рассмотрении оказалась весьма сложной штукой, несущей в себе необозримое множество программ включения-выключения разнообразных физических и химических процессов. Вот тебе умозрительная аналогия: превращение птенца в мумию давно жившей птицы. Надо не только засушить бедного птенчика, но сперва сделать так, чтобы он вырос и стал взрослой особью, чтоб состарился и умер естественной смертью, и его трупик засох. Как это сделать, применяя только инструмент квантовых когерентностей, — уму непостижимо.

— Но ты же говорил, что разберетесь, — негодовал Яфет.

— Говорил. Много чего, бывало, говорил. Надеялся, что разберемся. Не получается. На уровне механики — еще куда ни шло, но далее… — Ник Улин обреченно махнул рукой.

— Что значит — на уровне механики?

— Представь, что ты засыпаешь яму галькой. Можно просто высыпать всю груду камней из тележки. А чисто теоретически можно пойти иным путем: заранее рассчитать, как и куда упадет каждый камушек, раздать разным людям и заставить их кинуть свои камни на требуемое место в требуемый момент времени.

— Ничего не получится!

— Трудно, но теоретически возможно. А вот когда требуется учесть еще и физико-химические процессы, протекающие в камушках, тогда — да, задача становится принципиально нерешабельной.

Проникнувшись важностью задачи, Яфет пропал в своей каюте почти на сутки. Думал. А когда вновь вышел в свет, объявил, что создал новую теорию, согласно которой эффект старения материальных предметов достигался наложением множества — в идеале бесконечного числа — волн квантовой когерентности. «Ядро», по его словам, было нашпиговано генераторами когерентностей, как огурец семенами. Итоги своих научных изысканий он изложил на бумаге и ходил по звездолету, предлагая почитать каждому встречному. Ник Улин, поморщившись, молча вернул ему старательно исписанные листочки.

— Что такое? — забеспокоился Яфет. — Ты считаешь, что я не прав?

— Полагаю, что не прав.

— В чем именно? Объясни!

— Всегда все рассуждения следует начинать с вопросов «с какой целью?», «для чего?», «ради чего?» и так далее. Оболочка является надежным препятствием для квантово-корреляционных полей. Скажи, ради чего в «ядре» были размещены твои генераторы, все излучения которых оставались внутри? Только для того, чтобы создать энтропийную волну в тот момент, когда мы сделаем в ней дырку? Не велика ли честь нам оказана?

— Тогда что, по-твоему, внутри? — Яфет, казалось, съежился, как сдутый воздушный детский шарик. Даже голос его изменился.

— Судя по химическому составу выброшенных газов — боро-водородный мир. В отличие от нашего, углерод-водородного.

— Ты уверен?

Ник Улин лишь неопределенно пожал плечами.

— Есть общее правило выдвижения предположений и создания теорий, — сказал он: — базовая, исходная гипотеза должна быть самой простой из всех возможных. В старину это называлось «бритвой Оккама».