Иллюзия счастья

– Хочу поприветствовать Викторию Станиславовну. Мы очень рады, что Вы присоединились к нам, и мы, наконец, собрались полным составом, – обращает свой взгляд на меня, и я начинаю в нем тонуть. Понимаю, что нужно что-то сказать, ответить, потому что все взгляды обращены ко мне, но не могу вымолвить ни слова. – Может, Вы хотите сказать свое вступительное слово? – предлагает мне Андрей, от чего я теряюсь еще больше и буквально взглядом умоляю его отвести от меня всеобщее внимание. – Думаю, нужно дать Виктории Станиславовне немного времени, чтобы вникнуть во все наши насущные вопросы, – слегка усмехается Андрей, расслабленно откидываясь на спинку большого кожаного кресла. – В конце этого года мы планируем выйти на европейский рынок, а это значит, что качество… – уверенно начинает Андрей, обращаясь ко всем. Говорит монотонно, обыденно, непринужденно, а я смотрю на него и понимаю, что лучшего руководителя просто не найти.

После его речи начинают говорить другие, обсуждая важные вопросы, передавая друг другу какие-то бумаги. А Андрей все это время смотрит мне в глаза. Смотрит, прожигая черным взглядом, продолжая говорить, отвечать на вопросы мимолетно рассматривая какие-то бумаги, и вновь возвращается ко мне. Я даже не замечаю, как проходит время, и собрание заканчивается. Он словно все это время держал меня под каким-то гипнозом. В плену своего темного, пронзительного взгляда. А я не могу понять, что этот взгляд значит.

– На этом наше собрание законченно, если никто не хочет ничего добавить, то все свободны, – заканчивает Андрей. Люди начинают подниматься со своих мест, прощаться, пожимая друг другу руки, а Андрей подходит к большому окну, отвечая на телефонный звонок. Большой зал пустеет, я жду, когда он обернется ко мне, но этого не происходит. И меня таким разочарованием накрывает, что хочется провалиться сквозь землю. Мысленно ругаю себя последними словами, проклиная Свету, которая посоветовала мене сюда прийти. Хочу подняться с места и убежать отсюда, чтобы не сорваться перед ним в унизительную истерику.

Собираю последние силы, шумно отодвигаю свой стул, вздрагивая от скрипящего звука ножек об пол. Медленно иду к выходу, приказывая себе не оборачиваться. Все кончено. Все было кончено еще пару месяцев назад, только я, глупая, не хотела в это верить…

– Виктория Станиславовна, будьте добры, задержитесь на минуту, – эхом раздается его голос по всей комнате. – И прикройте дверь, если Вам не сложно. А лучше, закройтесь на замок, – звучит как просьба, но не просит, а приказывает тоном, не терпящим отказов. Закусываю губы, хватаюсь за двери, медленно их закрываю, замечая удивленный взгляд секретарши. Глубоко вдыхаю, оборачиваюсь, наблюдая, как Андрей садится в свое большое кресло, расстегивает пару верхних пуговиц белой рубашки, прикуривает сигарету, выпуская дым в потолок. Осматривает меня с ног до головы, медленно, как всегда, трогает взглядом каждый участка тела, заставляя дрожать, как будто он уже касается меня bbb84c.

– Иди сюда, – с легкой хрипотцой подзывает меня, отодвигаясь от стола, широко расставляя ноги, небрежно скидывая пепел в пепельницу.

Андрей

Я думал, что никогда не забуду, насколько она прекрасна, женственна и сексуальна. Но я забыл. Потому что сейчас смотрю на то, как она медленно, неуверенно идет ко мне, и понимаю, что она в тысячу раз лучше, чем рисовала моя память. Давай, Киска, смелее, иди ко мне. Шаг, еще один, она уже совсем близко, а я смотрю на платье, которое так плотно облегает ее тело, обрисовывая изгибы, на бусы, которые колышутся от ее частого дыхания. Хочется соскочить с места, схватиться за эти жемчужные бусы, притянуть ее рывком к себе, впиться в сладкие губы, и без слов показывать, как я скучал и что со мной делает ее появление здесь. Но я сдерживаю себя, продолжая наблюдать, как Виктория уже дрожит, только лишь от одного моего взгляда. Моя женщина, всегда чувствует меня на расстоянии. Настоящая, взволнованная, красивая, и любимая. Как я мог так долго, почти вечность, отказывать себе в том, чтобы видеть и чувствовать ее?

Виктория останавливается возле меня, не прекращая теребить жемчуг.

– Ближе, – указываю взглядом между моих ног, и моя женщина как всегда беспрекословно подчиняется. Первое прикосновение к ее ноге пробивает меня током, отдавая куда-то в позвоночник. Веду пальцем вверх, по бедру к талии, чувствуя, как Викторию трясет. Мы молчим, находясь в полной тишине. Но сейчас нам не нужны слова, все можно сказать и без них. Прикосновения, чувства и эмоции лучше всего могут отразить твое состояние. Слова могут быть фальшивыми и лживыми, а тело никогда не обманывает.

Тушу окурок в пепельнице, поднимаюсь с места, встаю вплотную к Виктории, настолько, что ее колыхающаяся от тяжелого дыхания грудь соприкасается с моей.

– Андрей… Я…, – подношу палец к ее губам, заставляя замолчать.