Иллюзия свободы: Куда ведут Украину новые бандеровцы

Один из способов справиться с тревожным состоянием, с неуверенностью в завтрашнем дне, с ощущением недифференцированного потока пугающих внешних впечатлений, всё смывающего на своём пути, — это строгое соблюдение ритуала. Ритуал структурирует реальность в условиях постоянно меняющегося мира. В первобытной общине, в эпохи Античности и Средневековья жизнь человечества, полная войн, эпидемий, голода, в значительной степени поддерживалась именно ритуалами, связанными с солнцестоянием и равноденствием, со сменой сезонов и сбором урожаев, с половой или профессиональной инициацией, с религиозными праздниками.

В современном же мире формально оставшиеся ритуалы (например, военная присяга или получение аттестата о среднем образовании) больше не имеют сколько-нибудь существенного влияния на жизнь общества. Современность индивидуалистична, здесь каждый живёт по своему расписанию и поступает по своему произволу. Обретение человеком индивидуальной свободы, о чём так мечтали философы эпохи Просвещения, не сделало его счастливее. Напротив, человек XXI века остался один на один с внешним миром. Чтобы выстоять в этой «очной ставке», человеку вновь потребовалось ритуализировать свою жизнь.

Привлекательность германского национал-социализма, на который, как бы они от этого официально не открещивались (впрочем, в личных беседах некоторые социал-националисты это признают), во многом ориентируются представители ВО «Свобода», в известной степени строится именно на восхищении ритуалом. Ночные факельные шествия свастичным строем, величественные парады «белокурых бестий» в чёрной форме от Hugo Boss, торжественные ритуалы принятия в НСДАП или СС с клятвами и освящением «знаменем крови» — важные элементы, позволяющие людям ощущать свою общность с соратниками и единомышленниками и, одновременно, свою причастность к идеям и делам высшего порядка.

Ритуалы у ВО «Свобода», конечно, скромнее, чем у НСДАП, однако задачу сплочения рядов и идеологически-эмоциональной «зарядки» активистов они выполняют полностью. «Свободовцы» разных возрастов и социальных статусов с горящими глазами рассказывают о проведённом ими в октябре 2012 года марше памяти УПА, о символике партии и о процедуре принятия в ВО «Свобода». Кстати, испытательный срок партийца занимает целый год, в течение которого кандидат проходит ряд «инициа-тических» испытаний: от заполнения анкеты и собеседования до дежурства в штабе, работы в агитбригадах и участия в митингах.

Традиционные украинские рубашки-вышиванки, не всегда хорошо сочетающиеся с другими элементами одежды, стали одной из главных составляющих партийного дресс-кода, хотя широкую «моду» на них ввели в период «Оранжевой революции» Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко. Партийцы всячески подчёркивают собственную национальнокультурную идентичность и, одновременно, свою особость, отличие от стандартных политических клерков в галстуках и однотонных рубашках.

12.4. «Что такое хорошо и что такое плохо?»

Ирина Фарион, центральный идеолог ВО «Свобода» и новоизбранный депутат Верховной Рады Украины, известна даже за пределами Украины своими откровенно русофобскими заявлениями, экстравагантными поступками и истерическими формами поведения. У наблюдателя создаётся впечатление, что пани Фарион всегда находится в возбуждённоагрессивном состоянии, граничащим с дисфорией (противоположность эйфории). Однако «свободов-цы» весьма ценят свою коллегу, на официальном уровне всячески превозносят её компетентность в исторических и филологических вопросах (она кандидат филологических наук), регулярно выставляя в качестве спикера на митингах и популярных ток-шоу.

«Почему во Львове и в Украине в целом издается и продается столько книг, переведенных не на украинский, а на русский язык? Почему в наших маршрутках звучит москальская попса и москальская реклама? Чтобы бороться с этим мы должны прибегнуть к агрессивному сопротивлению. И я прошу вас об этом агрессивном сопротивлении против всего москальского», — призывает партийцев Ирина Фарион. По её словам, такая радикально негативистская риторика не есть проявление русофобии, но лишь призыв к защите украинского языка и культуры, украинского этноса от размывания волной глобализации и унификации.

Поскольку, исходя из «официальной» партийной историографии, на протяжении последних 400 лет Украина находилась под гнётом России, то именно со всем российским (точнее, конечно же, русским) и следует бороться противникам мировой глобализации. При этом идея украинизации традиционно двуязычного Киева или, тем более, русскоязычного Харькова, не говоря уж о героическом Севастополе, не кажется «свободовцам» проявлением той же самой насильственной глобализации и унификации, только в масштабах одной страны. «Двуязычие не исторически сложилось, а стало наследием московской оккупации, репрессий, геноцида, смешанных браков, запрета украинского языка, спланированную и естественную миграцию», — открывает одно-партийцам глаза на окружающую действительность пани Фарион.