Иллюзия. Цена – жизнь

Ответ Гии стал холодным душем для Накаидзе. Тот отказал в деньгах и потребовал докладывать «не штабные сплетни», а добывать документы, раскрывающие мобилизационные планы командования СКВО. Такой пристальный интерес к ним со стороны грузинской спецслужбы был объясним — до начала военной операции «Чистое поле» — захвата Республики Южная Осетия оставалось около двух месяцев. Поэтому ее руководителей больше заботила не безопасность агента Накаидзе, а возможные ответные действия частей российской армии на агрессию против Южной Осетии. На весах тех, кто затевал военную авантюру, судьбы и жизни таких, как Накаидзе, ничего не стоили, их кормили обещаниями.

И тогда Накаидзе решил рискнуть. Перебрав в уме знакомых офицеров, он остановил выбор на старшем лейтенанте Павле Правдине. По должности тот отвечал за организацию мобилизационной работы в части. В личном плане молодой и, как полагал Накаидзе, неопытный офицер должен был не устоять перед соблазном больших и быстрых денег. Определившись с кандидатом в будущие помощники, он ломал голову над тем, как подступиться к нему, и тут подвернулся удачный случай. У Правдина, так сложилось, что в один клубок сплелись бытовые неурядицы и неприятности по службе. Шпион не замедлил воспользоваться этим и в очередном разговоре, сочувствуя молодому офицеру, принялся исподволь подводить его к мысли о том, что все проблемы можно решить с помощью денег. Не встретив возражений со стороны Правдина, Накаидзе поспешил развить успех и пошел дальше, заявив: «Такие деньги валяются у тебя под ногами — это секреты, что хранятся в твоем сейфе».

Правдин в ответ рассмеялся. Он посчитал разговор веселым розыгрышем и свел его к шутке. В голове молодого офицера не укладывалось, что «отец солдатам» — старшина мог быть шпионом. А Накаидзе не шутил. До начала военной операции грузинской армии в Южной Осетии оставалось полтора месяца. Ее разработчики и руководители спецслужб по— прежнему были в неведении относительно того, какие ответные действия могут предпринять части российской армии и потому требовали от своей агентуры информации и еще раз информации.

Гия, получив от Накаидзе сообщение о перспективном кандидате, торопил с «развитием контакта». А тот, забросив Правдину наживку, решил подстраховаться и взял паузу. Прошло несколько дней после разговора, и у шпиона появилась уверенность в том, что «зеленый старлей» не сорвется с крючка. Подтверждением служило то, что Накаидзе за «сомнительные разговоры» не вызвали на профилактическую беседу ни в отдел военной контрразведки, ни к командиру части. И тогда шпион посчитал, что пришла пора действовать. Во время очередной встречи с Правдиным он затронул тему «о нищенском существовании военных и отсутствии перспектив по службе». Павел промолчал, это добавило уверенности Накаидзе, и он намекнул: «Переходи на службу в другую организацию. В ней достойно оценят твою работу и знания». На вопрос Правдина: «Какую?» Накаидзе решил не ходить вокруг да около и раскрыл карты: «На службу в разведку Грузии». А чтобы окончательно рассеять сомнения Павла, заверил: «Твоя будущая жизнь ничем не уступит хваленому Бонду».

Несмотря на молодость, Правдин понял, что на этот раз Накаидзе не шутит и перед ним находится не «отец солдатам» — старшина и даже не злой отчим, а настоящий из плоти и крови шпион. Внутри Павла все вскипело от негодования. Первым его желанием было — смазать по ненавистной лоснящейся, усатой физиономии, а затем схватить негодяя за шиворот и оттащить к контрразведчикам. Гримаса исказила лицо Правдина, а на лбу проступила испарина. Накаидзе истолковал все по-своему и принялся его горячо убеждать: «Все будет нормально. В этом нет ничего опасного. Тебя наши ребята из разведки прикроют не только в Грузии, но и в России. У них все схвачено и тут, и там».

И пока шпион разглагольствовал, Павел взял себя в руки. Грамотный, рассудительный офицер, которому командование, несмотря на молодость, доверило такой ответственный участок, как организацию в части мобилизационной работы, быстро сообразил, какую опасность представлял шпион, и решил повести свою игру. Он принялся расспрашивать Накаидзе о величине вознаграждения и мерах обеспечения личной безопасности. Тот, меривший всех по своему — шпионскому аршину, снисходительно заметил: «Тебе-то чего переживать? Снимай копии с секретных документов, а остальное — дело техники. Я беру все на себя».

Правдин не спешил давать согласие и каверзными вопросами пытался прощупать Накаидзе. А тот, исчерпав все аргументы, заявил: «С тобой будут работать очень серьезные люди», — и пообещал организовать с ними встречу, чтобы «лицом к лицу обсудить детали будущего сотрудничества». Разговор закончился тем, что Правдин попросил время на «обдумывание этого предложения».