Иллюзия удачи

История была непростая, получалось, что я совсем ничего не знала о своей семье, у меня даже впечатление создалось, что я пробыла всю жизнь в коме, очнулась, наконец-то… все не так и не то. Началось все с того, что в часть, где служил подполковником мой дедушка, пришли новобранцы, среди которых были два товарища, дружившие с детства – Саша Шатилов и Володя Сироткин. Яблоком раздора между ними стала моя семнадцатилетняя мама, юная красавица.

Моя родная бабушка умерла от воспаления легких, когда маме было девять лет, дедушка как мог воспитывал дочь, совсем один. И не углядел за ней. Мама отдала предпочтение молодому и веселому Сироткину, чем вызывала жгучую ревность у его друга, Саши Шатилова. Тот стал строить всяческие козни, препятствуя любви друга. Сироткин тоже стал ревновать, он перестал верить любимой Вероничке, благодаря сплетням, которые успешно распускал мой отец. Он стал бить мою мать, вымещая свою злобу.

Вскоре она призналась Сироткину, что беременна от него, но тот не поверил, что ребенок его. Мама его на коленях уверяла, что между ней и моим отцом тогда еще ничего не было. Но он не верил ей, наказывая, оставлял синяки на ее теле.

Следы побоев увидел дедушка. Он был в гневе, даже разбираться толком не стал, просто сослал свою дочь в деревню к своей престарелой тетке. Через месяц Сироткина посадили за кражу. Пропали патроны со склада, все улики указывали на него. Когда до родов маме оставался месяц, к деду пришел мой отец, он рассказал, что любит мою маму, готов жениться на ней, несмотря на испорченную репутацию. Только ребенок был помехой.

Вот он и предложил сказать, что младенец погиб при родах. Дед согласился, ведь другого выхода он не видел. Даже маму мою не спросили, хочет она замуж за нелюбимого, или нет. Все решили за нее. Cироткина к тому времени отпустили за недоказанностью, срок службы его уже закончился и он пропал из виду, даже не попрощавшись.

Бедная моя мамочка, она всю жизнь прожила в уверенности, что малыш ее мертв, а он сидел сейчас напротив меня и улыбался ее улыбкой… я никого не осуждала, разве я вправе? Глядя на заплаканное лицо Ольги Васильевны, я понимала, как тяжело ей было нести эту ношу в душе, считать себя отчасти виноватой…

- Евушка, я виновата… я очень виновата! Нет мне прощения, считай украла счастье быть матерью у другой женщины, совсем девочки еще… я могла бы уговорить Колю отдать Дениску, но при одной мысли об этом мое сердце разрывалось от боли, я просто приросла душой к мальчику…

- Не плачьте, Ольга Васильевна. Все правильно, мой брат вырос в любви и заботе. А что было бы, если бы вы его отдали? Мой отец его бы ненавидел и обижал… если не похуже чего. Я теперь не считаю своего отца идеалом, открылись глаза. Дальше что было? – я взяла озябшую руку Лели и стала тихонько поглаживать, успокаивая.

- Дальше… через три года у нас с Колей родилась дочь, Аленка, чуть позже мы поженились, а когда вы уехали, он перевез нас в свой военный городок.

- Значит, у мамы есть сестра? У меня тетя есть? А где, где она?

- Она уже взрослая, живет в другом городе, работает стюардессой… постоянно в разъездах, по заграницам. Она хотела приехать, но мы решили, что тебе и так переживаний хватает пока, – впервые за последний час Леля заулыбалась, ее выразительные серые глаза заискрились любовью. – Алена приедет через две недели в отпуск, познакомитесь!

- Хорошо! А теперь расскажите, почему меня взялись охранять от банкира еще семь лет назад, просто мне не понятно…

- Все очень просто. Саша всегда поддерживал связь с твоим дедом, Вероника не знала об этом. Тебе исполнилось четырнадцать, когда Сироткин заявился в ваш дом, он уговаривал твою маму бросить семью, уйти с ним. Но она не захотела бросить тебя, стала прогонять его. Тут и ты вернулась из школы… он посмотрел на тебя, отметил, что ты выросла просто красавицей, вылитая Вероника. И сказал, что подождет года три-четыре, а потом заберет тебя себе, вместо Вероники. Твой отец бросился на него, но у того охранники… тогда Саша обратился к Коле, твой дедушка тут же вышел в отставку, организовал охранное агентство и приставил к тебе телохранителей. Ты может не замечала, но повсюду вокруг тебя крутились крепкие парни – ваш физрук в школе, охранники, сторож… и в академии тоже везде свои…

- Макс? – я стала понимать что-то, действительно ловила на себе настороженные взгляды, видела, как переглядывались охранники в академии, даже мой друг Максим Дронов тоже бросал на них встревоженные взгляды. Он постоянно был возле меня, будто оберегая.

- Да, и Макс. Он сын Владимира Михайловича Ласкина, только фамилию матери взял. Твой дедушка не снял охрану даже после того, как ты стала инвалидом…- вдруг Ольга Васильевна побледнела, будто напугалась сказанного, а Денис укоризненно на нее глянул.