Иллюзия вечности

28 Сон: знаки

Мне приснился сон.

Я шёл по пустому городу. Морозный ветер забирался под наглухо застёгнутое кашемировое пальто и больно колол в бока. Где-то протяжно завыла собака. Я шёл по обезлюдевшим улицам с домами, наклонившимися кверху над моей головой, будто закрывающими небо от меня. Либо меня от неба. Под ногами хрустели скрюченные морозом листья.

Минуя очередной квартал домов, зияющих разбитыми окнами с торчащими наружу обломками рам, я вошёл в странный парк. Не взирая на холод и царившую вокруг смерть, в парке цвели зелёные деревья и звучала приятная музыка. Я прошёл мимо изогнутых лавочек, на которых сидели застывшие фигуры людей. Словно в стоп кадре они замерли на полуслове и полудыхании в причудливых позах. Мне не нужно было трогать их для того чтоб знать, что на ощупь все эти люди холоднее льда, скованные внезапным мёртвым ветром.

Я шёл по парковой дорожке мимо сада, украшенного многочисленными скульптурами, на поверку оказавшимися фигурами умерших людей. Дорожка вилась в рисунке, навеваемом звучащей мелодией. Я прошёл чёрт знает сколько, когда перед моим взором предстала поляна. Посреди цветения этой поляны я и встретил Олега.

Передо мной возвышались три могучих ствола. Среднее дерево было несколько выше своих соседей и венчалось пышной кроной с широкими листьями-лопухами. Я подошёл ближе и увидел в крайне необычном свете Олега Петровича Скворцова.

Все части тела недавнего товарища существовали отдельно друг от друга. Голова Олега покоилась в ветвях самого большого дерева посередине. Его туловище мешком висело на метр ниже головы. Правая рука и нога покоились среди ветвей дерева, стоящего по левую сторону. А соответственно левая рука и нога висели на дереве справа. Части тела Олега не просто безжизненно болтались в листве деревьев: они будто бы росли в них. Руки и ноги шевелились и сгибались в привычных для суставов местах. Голова вздрагивала, капая зеленоватой слюной из приоткрытого рта.

Веки его глаз задрожали и, приподняв подбородок, бывший сосед уставился на меня: – Приве-е-ет, – рот растянулся в страшной улыбке, и, показалось, что голова подмигнула мне левым глазом.

Меня передёрнуло от отвращения, вызванного не столько самим видом Скворцова, сколько его гнусавым хрипящим голосом. Я не хотел смотреть на него, но не мог отвести взгляд.

– Я жи-и-ивой. Ты рад? – голова Олега медленно качнулась, и прядь слипшихся влажных волос упала на лоб.

Я хотел что-то ответить ему, но язык как назло набух во рту, и слова застряли ещё на нёбе.

– Ра-а-ад… я вижу, – голова продолжила сама. – У тебя есть работа: ты должен отдать мне долг…

Я кивнул в ответ.

Вдруг пасть головы разверзлась во всю силу, и оттуда разнёсся душераздирающий крик: – Собери меня! Собери меня, собери меня, собери-и-и! Отдай своё!!!

В ужасе я упал на спину, закрыл глаза и… проснулся.

29 Дневник: 10,11

12 ноября. 7:12 утра.

Выжил первый новорожденный ребенок, о котором я у знал. Володя принёс нам эту сногсшибательную новость. Просто не верится, что это случилось! Женщина рожала в одном из подпольных медицинских центров. Конечно, она не выжила (это первое о чём все спрашивали, узнав про новость). Да на это никто и не рассчитывал. Мать сознательно пошла на самоубийство ради ребёнка, хотя, справедливости ради, нужно отметить, что ей ничего другого и не оставалось.

Верю, что родившая счастливой покинула мир, услышав голос собственного отпрыска. Ребёнка извлекали с помощью разреза со времен Гая Цезаря известного, как кесарева. Женщина истекла кровью и скончалась, через несколько минут. А малыш остался жить в окружении многочисленных нянек. Володя упомянул о том, что кровь новорожденного также, как и у большинства, не способна к свёртыванию. Посему жизнь младенца с первых её мгновений находится под большой угрозой. И оберегать эту жизнь, похоже, почли для себя святой обязанностью все подряд. Достояние нации, открывшее новую главу в её истории.