Иллюзия Вечности

– Да нет. Это не вариант, – я покачал головой. – Откуда ты узнаешь, что там, куда лезешь, уже все умерли? А если и так, то у них могли родственники, друзья остаться. Придут за имуществом, которое им нужно не меньше, чем нам, а там пусто. Тогда надо, по крайней мере, знать о квартире. С замком проковыряешься, а попадешь в клоповник с мышью в холодильнике. Это не вариант. Может быть, позже… не знаю.

Наступило молчание.

– Ну и где мы тогда возьмем этот долбанный автоответчик?… А где достанем одежду? – Саша не выдержал, – Скоро дожди и холода. Я собирался себе ботинки тёплые купить. У меня нет их. Отцовские малы. У него нога меньше. Что делать то? Пока ты будешь зад тут мять, другие, кто посообразительней пропылесосят всё кругом и вопрос закрыт. Что за дебилизм действительно, закрыть магазины? Кому хоть в голову это пришло? Не понимаю, – Сашка рассердился, в том числе и на меня из-за моих колебаний.

– Саш, не кипятись. Товаров было произведено достаточно, а людей уменьшилось. Мне кажется, всем хватит в итоге всего. Впрочем, без гарантий конечно… Давай-ка, пойдем на Кузнецкий. Посмотрим, может всё не так уж плохо.

Допив пиво, цедя его приятную горечь сквозь зубы, мы побрели дальше. Как раз, когда тронулись с остановки, на дорогу вышел очередной патруль. Двое ребят, похоже, срочников. Где-то сверху из окна дома, у которого мы расположились, прилетел на асфальт дымящийся окурок. Я посмотрел наверх. Все закрыто. А ведь мы громко говорили. Да и чёрт с ними!

Дойдя до бульварного кольца, мы всё чаще встречали людей на улице. Всё также они изучали друг друга. Без контакта. Даже не желая его. Мне показалось, стало больше пьяных. Но без потасовок.

– Ты только посмотри, – мой друг ткнул пальцем в сторону скопления людей на месте бывшего памятника Дзержинскому. – Первый раз такую толпу встречаем.

Посреди площади собралось не менее двух сотен людей. Из центра толпы разносились громкие крики. Мы подошли ближе. По периметру, в качестве оцепления, стояли вооружённые солдаты и милиционеры на лошадях. Гнедая под грузным сержантом предупредительно фыркнула на нас.

Протолкнувшись сквозь первые ряды людей, я увидел импровизированную трибуну, на которой стояли шесть человек. Образовав полукруг, они возвышались над толпой и взирали вниз. В центре подиума размахивал рукой оратор. Это был мужчина лет сорока, одетый в просторную куртку и широкие чёрные брюки. На его голове скособочилась кепка с опущенными ушами, а под подбородком, закрывая большую часть лица, была перетянута плотная материя телесного цвета. Мужчина орал, прижав к тряпке, прикрывавшей рот, мегафон. Сквозь искажавший голос ужасный треск доносилось:

– … верю, что мы все спасемся. Но спасение не даётся легкой ценой, уж можете поверить. Мы все сегодня должны покаяться, пока не поздно. Покаяться в призрачности наших прежних побуждений. В греховности страстей. В грехах, которые вы только помышляли сотворить. Ибо грехи наши рассердили Господа Бога… И что в результате? Я отвечу. Он дарует нам мучительную смерть в избавление, а мы в ответ лишь должны принять её с благодарностью. Дарует, поймите! Ибо это дар, а не наказание. Великое испытание…. Только покаявшийся и признавшийся в своих грехах сможет уцелеть и здесь, на греховной земле. Его так помилует Господь в назидание страшным грешникам…

– Патриарх русский умер! Почему Отец небесный не защитил его? – стоявший неподалеку от нас, длинноволосый парень с бледным лицом выкрикнул в сторону трибуны. Сконфузившись, он обернулся к толпе: – Я слышал сегодня по телевизору, он мёртв. Клянусь! Истёк кровью, как и все остальные.

Толпа загудела. Прерванный оратор, сверкнув глазами, уставился в нашу сторону в попытке разглядеть наглеца.

– Неве-е-ежа! – мегафон загудел, резонируя с воплем. – Кто дал тебе право рассуждать? Патриарх с нами. Он рядом с тобой сейчас. Мучается за тебя же…. Со слезами на глазах наблюдая, как ты постыдно торгуешься с дьяволом за свою жалкую душонку! Чего ты добиваешься? Хочешь знать правду? – Он протяжно взвыл, взмахнув свободной рукой. – Господь Бог призвал его себе в помощь к вратам великого суда. Мы были и останемся лишь безмолвными свидетелями ЕГО воли. Если ОН решит, то завтра уйду и я. И ты!… Такие, как ты, в первую очередь! Но воля его такова, что на моё место придёт другой, чтобы нести правду всем грешникам. Наставить их на правильный путь, ибо он единственный, чтобы сохранить душу. Мы все вынудили Бога преподать последний урок человечеству. И я, и ещё многие после меня должны открыть вам глаза на это. Я горжусь своей миссией, ибо…

– Что делать-то? – кто-то вновь прервал речь оратора.