Иллюзия вечности

Подходя к Сашкиной квартире, посмотрел на часы – 15:52.

Я позвонил в дверь и, спустя минуту, друг открыл её. В дверях, я обнял его, и Сашка, прижавшись к моему плечу, заплакал. За прошедшие с последней нашей встречи сутки, он сильно сдал. Синяки под глазами, бледное щетинистое лицо, дрожащие руки. В одетой наизнанку футболке он был похож на забытого ребёнка. Страшно и больно было на это смотреть.

Мы простояли несколько минут там же, в дверях. Из квартиры не доносилось ни звука. Оттого плач Саши, перешедший в всхлипывания на плече, достигал непосредственно моей души. Наконец, я почувствовал, что он освободился, и тогда повёл его в комнату. Посередине стоял заваленный книгами стол. На краю его, с корешка фолианта «Анатомии человека» приготовилась к нырку на пол сковорода с остатками яичницы. На ковре валялись газеты. Я обратил внимание, что одна из них была раскрыта на разделах объявлений бытовых услуг. Работал телевизор без звука. Саша махнул в сторону дивана. Я, не церемонясь, сел на скомканное постельное бельё.

– Дядя уехал?

– Да. У него своя семья, – мой друг вытряхнул из пачки сигарету. Она упала на пол и закатилась под диван. Сашка запустил пачкой по серванту.

– Слушай, дружище, ты хоть ел? Давай чего-нибудь сварганю по-быстрому? – я привстал, собираясь пойти на кухню.

– Сиди ты… Посидим немного, потом поедим. Куда спешить? Не куда уже… Видишь как всё, – он наклонился к моему лицу, пристально всматриваясь красными воспалёнными глазами, – всё остановилось, брат. И время и дела. Всему конец. Сидишь и ждёшь своего часа. И он пробьет, Филин, – Сашка откинулся обратно на спинку стула.

– Слушай, я понимаю…

– Понимаешь? – мой друг неожиданно выпрямился, – понимаешь, говоришь? Ты наверно умнее всех тогда! Понимает он.

– Я не о том, ты неправильно…

– Да чёрта лысого кто чего понимает! – Саша вскочил, и стул с грохотом упал на пол. – За один день половина населения всей… ВСЕЙ планеты подыхает! Каково, а?! – он вскинул руку вверх, запрещая мне отвечать. – Филин… ну о каком понятии нам говорить? Всё встало с ног на голову… Я теперь один остался. Ты же знаешь… как это бывает, – он опустил глаза, – Андрюха, мне жить не хочется.

Его голос вновь задрожал. И, уткнувшись в ладони лицом, Саша затряс плечами. Я не знал что делать. Смотрел на него, разрываясь от соболезнования горю. Пожалуй, когда я шёл сюда, то не был готов к такому. Представлял, конечно, что будет не просто. Но оказаться один на один… Я не нажил ещё достаточно опыта для таких ситуаций в своей короткой жизни.

Просто заставил себя встать и подойти к нему. Аккуратно положил руки на плечи: – Прости, что так говорю, но хочешь ты того или нет, ты должен продолжать жить. Ты обязательно поймешь для чего. Но сейчас сделай это хоть ради меня. Ведь ты сам у меня один остался.

Мой друг рассказал, что после того, как его отец отвёз маму в больницу, он остался дома один. Отец был категорически против, чтобы Саша ехал с ними. И тот признался, что лишь испытал облегчение от этого. Испугался.

Прошло более трёх часов, как среди ночи раздался звонок. Сашин папа сообщил, что мамы больше нет. Плакал. Но, как Саше показалось, то скорее был стон, а не плач. Отец велел оставаться дома на телефоне. Сказал, что сам задерживается в больнице на какое-то время, чтобы уладить все дела. Предупредил, что приедет его брат – дядя Женя. Незадолго до моего звонка дядя действительно появился у Саши. С дурной вестью. Оказалось отцу стало плохо ещё по пути в больницу. Мой друг подтвердил, что уже тогда его сердце сковало льдом неизбежного предчувствия. Он же видел, как ЭТО происходит. Вместе с дядей они стали ждать сведений из лечебницы. Продолжали надеяться на чудо. Несмотря на тяжелейшие условия для работы больницы, с его отцом все-таки постоянно кто-то находился рядом, оказывая посильную помощь. Но, о чём они узнали позднее, сложный характер его травм и общая ослабленность организма оставляли лишь призрачные шансы на удачный исход. Чуть позже полудня, Сашкин отец скончался.