Иллюзия вины

— То есть о возможности присутствия чьих-либо волос в желудке жертвы говорить не приходится? — не в силах более смотреть на этот ужас, я повернулся к телу боком, уставившись на Штайблиха.

— Требуется дальнейшая экспертизадля ответа на ваш вопрос, но вероятность этого весьма мала.

— А что с волосом во рт… в ротовой полости?

—  Не обнаружен.

— Возможно ли, что жертва… Тимоти… проглотил этот волос перед смертью?

— Возможно.

— Но требуется дальнейшая экспертиза, — пробурчал я себе под нос. — Ладно, ну а что со временем смерти?

— По температуре остатков печениможно сказать, что этот человек умерне более двух часов назад. Тело еще теплое.

— Два часа назад?! — воскликнул я.

— Он был у нас под носом, — тихо, но не менее ошарашено произнес Кевин.

Я вдруг почувствовал вину. Только подумать, Тимоти Уилкинсона убивали, зверски потроша его внутренности… а я в это время трахался. И жажда убийства, и секс — примитивные звериные инстинкты. В каком-то смысле пару часов назад я ничем не отличался от убийцы, потому как так же был полностью во власти примитивного инстинкта. От таких мыслей мне стало совсем не по себе.

— Черт возьми, — тихо проронил я и обернулся к Кевину. — А кто нашел тело?

— Молодая пара прогуливалась по ночному парку… они и наткнулись на… это.

— Ты их допросил?

— Да, лично. Они никого не видели. Поздний час, знаешь ли.

— А их самих проверил? — я понизил голос, обращая внимание на то, как Штайблих делает пару шагов в сторону от тела и вновь начинает его рассматривать.

— Ты считаешь, что парень с девушкой, которым и двадцати лет нет уби… нет, ты вообще понимаешь, что говоришь сейчас?

— По двадцать лет, значит? — я отчаянно вздохнул, немного сгибаясь и сильнее опираясь на трость. — Ладно, но их стоит допросить еще раз с утра, возможно они что-то видели, — я понизил голос практически до шепота, — а еще попроси Гриффитса сделать отдельное заключение по телу.

— Зачем, Нейтан? — Кевин так же понизил голос до заговорческого.

— Пожалуйста, просто… — я вновь ощутил катастрофическую усталость и, понурив голову, взялся за трость обеими руками, — Кевин, просто сделай это… это же не сложно.

Краем глаза я заметил, как к месту преступления подъезжает еще один джип ФБР и из него вылезает мой отец.

— Нейтан, ты в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Кевин. — Ты же едва на ногах держишься. Ты когда последний раз спал-то?

— Я… не помню… в порядке, — собравшись с силами, я заставил себя выпрямиться и сжал трость правой рукой, — отдохну, когда поймаем этого ублюдка, — я бросил мимолетный взгляд на двигающегося в направлении машины коронера Штайблиха.

За желтую ленту решительным шагом прошел Роберт и замер, как только увидел изуродованное тело.

— Твою мать, ну что за херня! — произнес он вместо приветствия, морщась от невыносимого отвращения.

Роберт последнее время и так был как на иголках. Его постоянно дергало вышестоящее начальство, над его должностью нависал большой знак вопроса и все это происходило благодаря нашему серийному убийце. В случае неблагоприятного исхода расследования, Роберт мог потерять свою работу, а за собой повлечь и полную реструктуризацию криминального отдела, что не обязательно означает увольнение всех и вся, но определенно освобождает от обязанностей и меня… обязанностей, которых, к слову, у меня сейчас и так не много.

— Именно это слово, — флегматично отозвался я.

Собравшись с мыслями, Роберт окинул тело терпеливым презрительным взглядом и повернулся ко мне с Кевином:

— Я все же рискну спросить: какие-нибудь улики?

— Пока что нет, — пожал плечами Кевин.

— Но, как видишь, в этот раз все иначе, — добавил я, показательно взмахивая свободной от трости рукой, — кто знает, может при более детальном осмотре судмедэксперты что-то и найдут.

— Лучше бы они нашли, — тяжело вздохнул Роберт, потирая свою лысину.

Кевин молча кивнул нам и нырнул под желтую ленту. Мы с отцом еще какое-то время молча стояли возле тела.

— Ты не смотрел этот сериал, — вдруг заговорил отец, — Место преступления.

— Иногда попадаю на него, но явно не фанат… я сам в таком же сериале играю.

— Меня что улыбает в нем, так это то, что каким бы запутанным не было у них дело, они всегда умудряются обнаружить цепочку улик, которая обязательно приведет к убийце. И так всегда.

— Да, меня это всегда раздражало. В реальной жизни у нас сотни дел, которые остаются открытыми на протяжении десятилетий и многие из них так никогда и не раскрываются… они канут в забвении.

— Черт, как бы хотелось, чтобы с этим делом не случилось так же. Так хочется надеяться, что нам повезет, — Роберт закрыл глаза и отчаянно опустил голову.

— Надежда — глупое чувство.

— А то я не знаю, — язвительно ухмыльнулся отец. — Ты… ты не чувствуешь… что, несмотря на то, как жестоки эти убийства, каждое новое уже воспринимается не так тяжело, как самое первое… будто привыкаешь к этому? Во всяком случае, у меня так.