Иллюзия вины

Виноват ли я, что сначала подался в спецназ, а потом в ФБР? Или может тут играет какую-то роль мой отец, навязывавший мне прямо или косвенно работу, связанную с насилием? А если бы у меня не было отца, а только мать — биолог по образованию? Может, я никогда не убил бы Альму, которой так же не повезло родиться в ужасном окружении. Стал бы я беспричинно подозревать во всех убийствах Штайблиха, если бы мой мозг не рисовал образы убийц с необычной и загадочной внешностью, основываясь на информации, которая в нем хранится?

Виновата ли четырнадцатилетняя девочка в том, что родилась с генетической предрасположенностью к биполярному аффективному расстройству? Это она сама решила родиться с подобным изъяном? Это она виновата в том, что ее изнасиловали? Это она виновата, что так сильно привязалась к своей матери, а потом тяжелейшим образом ее потеряла? Это она по своему желанию стала ненавидеть людей с лишним весом?

И раз уж на то пошло, виноваты ли все эти люди с лишним весом в том, что они такие? Виноваты ли из них те, кто мог бы привести себя в форму, но не способен этого сделать ввиду определенных проблем со здоровьем? Виноваты ли в этом те, кто доволен собой в таком состоянии? И кто виноват в том, что лишний вес нынче считается — плохо, а его отсутствие — хорошо?

Если отбросить все те бесчисленные факторы, на которые мы не способны повлиять еще до нашего рождения, то в момент своего рождения каждый человек подобен белому листу или чистому жесткому диску компьютера. А потом в/на нас начинают что-то записывать.

Глядя на то, как уводят бьющуюся в истерике Кристен, у меня разрывалось сердце. Я не могу точно описать, что именно я чувствовал в тот момент и почему я это чувствовал. Я помню лишь, что ничего хуже этого никогда прежде в жизни не ощущал. Это не было какой-то банальной депрессией или горем потери близкого человека, это было что-то охватывающее все то, что произошло раньше. Словно я обнаружил некий идеал негативной эмоции и смог ее испытать. Я даже не понимал, почему я все это чувствовал, в чем была истинная причина моего столь ужасного состояния. Я просто чувствовал это и все. И я точно помню, что готов был согласиться на ампутацию ноги или руки, только бы избавиться от этой ни с чем несравнимой душевной боли.

Ночью под жестоким ливнем я смотрел на отчаянно кричащую Кристен и ощущал, как заканчивается мое время. У меня подкосилась давно травмированная правая нога и я упал на одно колено прямо в грязь. Прошла еще секунда и сдалась моя левая нога. Я упал на колени, склонил голову и в последний миг до меня донеслись чьи-то знакомые обеспокоенные крики. Кажется, это был мой отец. Но уже было поздно.

Последняя капля упала.

Эпилог

Я открыл глаза и увидел перед собой на тумбочке цифровые часы. Они как всегда показывали 7:01. Улыбнувшись и успев выключить будильник за несколько секунд до сигнала, я перекатился на спину и одним глазом поглядел на яркий солнечный свет, проникающий сквозь жалюзи большого окна. Природный свет снаружи был настолько ярким, что никакая оконная защита не могла его сдержать и вся комната постепенно озарялась поднимающимся где-то вдалеке Солнцем.

Перевернувшись на другой бок, я непроизвольно улыбнулся при виде ее милейшего лица. Она спала на боку, подложив одну руку под голову, а ее длинные белоснежные волосы закрывали ее рот и нос. Я попытался осторожно снять с ее лица локон волос, пытаясь не разбудить, но провалил эту миссию.

— Опять проснулся раньше будильника? — произнесла она, раскрыв на секунду свои сонные голубые глаза.

— Биологические часы, что ты хочешь, — ответил я, не отрывая от нее взгляда.

— Как спалось? — она зевнула и потянулась.

— Ну… нормально, если не считать мой очередной безумный сон.

— И что же там было?

— Ты можешь меня представить в качестве агента ФБР? — усмехнулся я. — Мне такие ужасы снились… будто я несколько дней выслеживал убийцу, который потрошил толстых людей… там столько всего было… но я уже почти ничего не помню.

— Толстых людей? — улыбнулась она. — Это что, какой-то намек, что ты недоволен моей фигурой?

— Ну что ты, Белоснежка, у тебя идеальная фигура, у меня едва хватает длины рук, чтоб обхватить твою необъятную талию.

— Ах ты сволочь, — весело вскрикнула она, после чего забралась на меня и начала бить подушкой.

— Ну ладно-ладно, — пытался отбиваться я, — у тебя просто широкая тазобедренная кость и потому тебя сложно обнять.

Она успела сделать еще пару ударов, прежде чем я смог скрутить ее и сбросить с себя на другую половину кровати. Немного посопротивлявшись, она все-таки сдалась и прекратила попытки избить меня. Все еще учащенно дыша, она легла на бок и, подперев голову рукой, ехидно уставилась на меня.

— Говоришь, тебе снилось, что ты агент ФБР? Мечтай-мечтай, тебя только что избила девчонка.

— А тебе, наверно, снилось, что ты крутая амазонка, которая может уделать любого мужика?

— А вот кстати да, нечто похожее было. У меня был эротический сон, где я была на пляже с пятью накачанными смуглыми красавцами…

— Оу, и чем же вы там занимались?