Иллюзия знания. Почему мы никогда не думаем в одиночестве

Дело в том, что Менделеев разрабатывал свою периодическую систему не в вакууме. Он был членом обширного сообщества, которое охватывало всю Европу, а возможно, простиралось и за ее пределы. Его члены переписывались друг с другом, писали статьи и учебники, участвовали в различных научных совещаниях. Менделеев, несомненно, внес огромный вклад в работу коллектива, но без этого сообщества самого Менделеева просто не было бы. Периодическая таблица «выросла» в рамках этого сообщества.

Этот пример не уникален. Практически одновременные открытия одних и тех же явлений имеют место в науке на удивление часто даже сегодня. На момент написания этой книги еще не был разрешен спор о патентных правах на технологию под названием CRISPR/Cas9 (162), которая используется для редактирования цепочек ДНК. Суть проблемы в том, что две группы ученых почти одновременно сформулировали основные идеи этой технологии.

Прорывы в науке совершаются, видимо, не только потому, что приходят гении, но и благодаря созданию условий для конкретных открытий: сформулированы нужные теоретические положения, накоплены нужные данные. Что самое важное, назревшие проблемы уже обсуждаются. Сообщество ученых объединяет свою коллективную мудрость и нацеливает ее на актуальные проблемы, «созревшие» для получения ответов.

Возможности человеческой памяти и человеческого разума ограниченны (по-настоящему понять это могут лишь студенты-историки). Вследствие этого возникает тенденция к упрощению, причем один из способов – это формирование культов, когда значимые личности начинают олицетворять сообщества, которые они представляют. Вместо того чтобы постигать ситуацию во всей ее сложности, когда многие люди преследуют несколько целей, и пытаться запомнить все эти факты (что является практически невыполнимой задачей), мы «свертываем» события в маленький шарик и привязываем их к конкретному человеку. Это позволит нам не только игнорировать массу деталей, иногда пикантных, иногда кровавых, но и строить повествование, в котором сложная сеть событий и межличностных отношений в сообществе фактически заменяется историей жизни выдающегося человека. Так происходит в политике, в сфере развлечений, в науке. Вместо подробных правдивых рассказов о былом мы подставляем биографии отдельных личностей.

Интеллект

При знакомстве с человеком наше первое впечатление о нем формируется с учетом /ее личных качеств: талантов, способностей, красоты и интеллекта. Со временем мы можем прояснить соответствующий исторический фон и контекст: кто и как их воспитывал, какую помощь они получали от других людей, в каких условиях они жили или работали, но первоначально мы обращаем внимание на личные качества человека, с которым общаемся. Даже если мы смотрим на окружение субъекта, на условия его жизни и работы, то делаем это лишь во вторую очередь. Сама личность захватывает поле внимания, формируя первое впечатление, и полученную потом сопутствующую информацию о человеке мы используем лишь для коррекции уже сформировавшегося впечатления.

Представьте себе, что вы проводите собеседование с человеком, поступающим к вам на работу. Вы узнаете, что ваша кандидатка в выпускном классе была первой. Вы можете предположить, что у нее строгие, педантичные родители, которые заставляли ее усердно трудиться? Вы можете предположить, что у нее были выдающиеся друзья, которые вдохновляли ее и помогли добиться успеха? Конечно, вы можете попробовать навести справки обо всем этом, но она умная. Она стала первой в своем классе, потому что была способной, поэтому логично сделать вывод, что она умна. Вряд ли это такой уж сумасбродный вывод. Более того, он просто напрашивается. Она должна иметь необходимый для этого уровень интеллекта. Но в оставшейся части этой главы мы покажем, что вряд ли наш сценарий можно на этом и закончить. Для достижения значительных успехов необходимо нечто большее, чем просто индивидуальный интеллект.

Что мы имеем в виду, когда говорим об интеллекте? Хорошие примеры тут подобрать нетрудно. Например, умным (даже очень) был Эйнштейн. Мы также иногда приходим к согласию в отношении того, кого можно считать непроходимым , стоящим на самой нижней ступеньке интеллектуальной лестницы (впишите сюда имя наиболее ненавистного вам политика). Но все-таки действительно ли мы знаем, о чем говорим, когда речь идет об интеллекте, или тоже впадаем в иллюзию кажущейся глубины объяснения? Когда мы пытаемся объяснить это, мы обнаруживаем, что не очень хорошо понимаем, о чем идет речь, не правда ли?