Иллюзионист. Иногда искусство заставляет идти на преступление, а иногда преступление – это искусство…

Мигнула вкладка с почтой. Якимов успел прислать ссылку на сайт фотографа и архив фотографий. Веня бегло просмотрел их. Действительно, особняк потрясающий. Смешение стилей, каждое помещение с изюминкой. Столовая – поздний ренессанс с его резными деревянными панелями и бронзовой люстрой. Танцевальный зал, где и висит «проклятое» зеркало, оформлен в стиле Людовика XV: белоснежный с золотом рококо с ангелочками и лепниной с растительным орнаментом, с мраморным порталом камина и огромной хрустальной люстрой. Курительная в мавританском стиле, мода того времени на восточную экзотику, с обилием стекла, латуни и арабской вязи. Уютная гостиная, также подвергшаяся влиянию рококо, правда, уже в теплом коричневом тоне с золотом и сохранившая подлинными люстру и штоф. Но на Веню больше произвел впечатление зимний сад, с его металлическими рамами во всю стену и частой расстекловкой. Оранжерея была самой атмосферной, и если уж и происходить чертовщине, то там.

Неудивительно, что особняк пользовался спросом и у молодоженов, и у киношников. Долгое время он стоял закрытым, привлекая к себе сталкеров и любителей пощекотать нервы. Теперь же можно было легально записаться на экскурсию, что не лишало особняк прелести, но убивало всю таинственность.

Веня вернулся к Якимову. Тот уже прикончил свой обед и терпеливо ждал, гоняя зубочисткой остатки пены в кружке с кофе.

– Я не нашел ничего действительно мистического в этом зеркале. Какие-то байки уровня страшилок из детского лагеря. Уж с таким артефактом можно было сочинить и позанятнее.

– Тогда вернемся к фактам? – предложил Якимов. – Рената что-то увидела. Что-то жуткое, настолько, что это ее убило. Я тут полюбопытствовал.

На стол перед Веней легли фотографии с мест преступлений. Якимов явно был визуалом, никогда не начинал со слов. Всего жертв было трое – девушка, парень и мужчина. Девушка лежала на спине, распущенные волосы запачканы кровью из пробитого виска. Белое платье больше походило на ночную сорочку. Выпавшая из руки свеча лежала в копоти камина. Рядом с головой краснел острый угол основания гранитной тумбы для цветов.

– Студентка педагогического, двадцать лет, скончалась от травмы виска. Следов насильственной смерти нет. Найдена охранником, проводившим дневной обход. Это было… пятнадцать лет назад.

Веня отложил снимок и взял следующий. Тучный мужчина лежал в том же зале, но лицом вниз. И подальше от камина, который на фото был виден целиком. Даже часть зеркала попала в кадр. А вот тумбы рядом с камином не было.

– Актер, погиб от приступа астмы. Из показаний свидетелей следует, что во время съемок клипа он посмотрелся в зеркало, упал и перестал дышать. Скорая не успела, – продолжал Якимов протокольно комментировать.

– Страх может вызвать такой приступ астмы? – удивился Веня и взял последнюю фотографию.

– Этот самый интересный. Свернул себе шею, упав с лестницы. Тоже студент, залез в особняк уже в темноте. На теле многочисленные синяки, скорее всего, от ступенек.

– Надо было сильно разбежаться и неожиданно споткнуться, – заметил Веня, обратив внимание на резкий контраст между великолепием парадной лестницы и мертвым телом, распластавшимся у ее подножия. – Думаете, он убегал от чего-то страшного?

– Предполагаю. Из показаний следует, что парень в мистику не верил, в особняк полез на спор. В подтверждение должен был принести фотографию.

Веня еще поразглядывал снимки, потом прочел копии протоколов осмотра мест происшествий и опросов свидетелей. Он пока собирал информацию, не анализируя ее и отгоняя мысль, что все эти эпизоды могут быть не связаны.

– Завтра я иду в особняк на экскурсию. Позвоню, как придумаю что-нибудь стоящее.

Веня слишком дотошно рассматривал зеркало, раму и портал камина, так что милая дама-экскурсовод, настоящая петербурженка, с величавыми манерами и поставленным голосом, неодобрительно поглядывала в его сторону. При этом она упоительно перечисляла фамилии дворян, бывавших на балах у Брусницыных, демонстрируя, какое именно положение занимала семья в обществе, но ничего не сказала про зеркало.

– Гости приходили из-за любопытства, – громко сказал Веня, дождавшись паузы. – Ведь зеркало проклято. Это же новодел, да?

Дама слегка опешила от такой бестактности, но, обратившись к группе, нехотя рассказала:

– Существует легенда, что зеркало привезли из Италии, а там оно стояло в усыпальнице Дракулы. И с тех пор всякого, кто посмотрится в него, ждет беда. Не переживайте, зеркало подлинное, однако изготовлено на заводе в Петербурге, русскими мастерами. Все это байка, – обратилась она уже к Вене. – В духе того времени. Люди любят страшные сказки и охотно верят в проклятые предметы. А потом… случаются казусы.

Экскурсовод поправила пиджак, демонстрируя свое неудовольствие по поводу таких ситуаций, и уже хотела продолжить экскурсию, но Веня опять громко спросил:

– Казусы?

Лицо дамы осталось доброжелательным, но Веня был уверен в семантическом значении слов, которые она произнесла про себя.