Иллюзионист. Иногда искусство заставляет идти на преступление, а иногда преступление – это искусство…

– Она не собирается делать аборт. Я хочу ее напугать. Чтобы она сама, так сказать, избавилась от этой проблемы.

«А ты та еще мразота, оказывается», – послышался одобряющий голос Якимова в ухе.

Веня поморщился. Фотограф принял это на счет сказанных слов.

– Вы знаете детали?

– Нет, только в общих чертах. Что нужен свет, дым, правильный ракурс. И стоимость иллюзии. Я дам в два раза больше.

Фотограф усмехнулся.

– Постарайтесь, чтобы ваша девушка ничего не узнала про историю зеркала. Эффект будет сильнее. Проверено.

– Правда? Не подумал об этом, – изобразил озабоченность Веня. – Хорошо, я постараюсь. Значит, вы согласны?

– Когда вы сможете передать мне всю сумму? Наличными, разумеется.

«Говори, послезавтра. Так достовернее», – отозвался Якимов.

– Эмм… Послезавтра.

– Тогда запишитесь на дневную экскурсию. Вы были в особняке? Нет? Он прекрасен, поверьте.

Веня прикидывался, что видит парадную лестницу в первый раз, но получалось плохо. В руках он держал обычный пакет с пачками фальшивых купюр. Но хуже было, что Веня не подумал о даме-экскурсоводе. Точнее о том, что это будет та же дама.

Его страховали два оперативника, еще несколько человек дежурили у здания. Но Веня знал, что Якимову нужны доказательства, и если ситуация не обострится, он не вмешается, поэтому нервничал и старался держаться поближе к группе.

Фотограф был тут же, вежливо всем улыбался и делал снимки.

Он подошел к Вене в оранжерее, когда тот засмотрелся в окно на разруху во дворе.

– Отвратительно. Хорошо, что я больше никогда этого не увижу.

Веня протянул пакет. Фотограф заглянул внутрь и зашуршал, складывая пакет в рюкзак. Потом повертел головой, сделав вид, что любуется зимним садом, достал из кармана сложенный вчетверо листок и протянул Вене.

– Я лично не смогу присутствовать, уезжаю. Но вот все инструкции.

И начал быстро комментировать написанное.

Они стояли спиной к группе и не видели, как экскурсовод уже несколько раз неодобрительно посмотрела в их сторону. Фотограф не выпускал бумажку, пока говорил. Веня взял ее за другой конец и склонился, чтобы ничего не пропустить.

– И главное, слегка покачай софитом. Тогда фигура будет шевелиться. А это производит неизгладимое впечатление. Результат гарантирован.

– И много у тебя было таких результатов? – спросил Веня.

Тут дама-экскурсовод, настоящая петербурженка, с величавыми манерами и поставленным голосом, не выдержала такого пренебрежительного отношения.

– Молодой человек! Опять мешаете экскурсантам! Вы же недавно были. У вас появились еще вопросы про мистические смерти?

Фотограф обернулся с удивлением, несколько секунд соображал и с улыбкой извинился. При этом дернул бумажку, но Веня держал крепко. Группа пошла дальше, и, под шарканье ног и рассказ об интерьере гостиной, Веня получил кулаком в нос. Он откинулся назад. Фотограф еще подтолкнул его, рванул из рук бумажку и побежал к дверям.

Веня потерял равновесие и что было потом помнил смутно. Падая, он приложился головой о низкий подоконник и теперь сидел на грязном полу оранжереи, пытаясь не шевелиться. К нему подошел врач. Потрогал голову, посветил фонариком в глаза. «Лучше бы на снимок», – услышал он словно сквозь вату. Мир вокруг кружился, и оранжерея превратилась в бесконечный калейдоскоп.

Более-менее Веня пришел в себя через пару часов в больничной палате. Около койки сидел Якимов.

– Ну, парень, отделался сотрясением мозга.

– Если меня постоянно будут бить по голове, я не смогу вам помогать.

– Язвим? Это хорошо. Значит, ты в норме. Но тебя еще денек понаблюдают, – следователь похлопал Веню по ноге. – Фотографа догнали. Дает объяснения. Никуда не денется. А после этого и жениха прижмем. Он уже звонил брату, возмущался, почему за его обучение оплачена лишь часть, а квартира снята только на неделю.

– А что будет с зеркалом?

– Заберут на экспертизу, потом отдадут в какой-нибудь музей. Такой экземпляр интересный! А на его место повесят обычное, современное. Слухи не прекратятся, зато трупов больше не будет. Все, отдыхай!

Довольный Якимов энергично вразвалочку вышел из палаты, спеша навстречу неоконченным делам. Веня не доверял его оптимизму. Доказать участие фотографа в убийствах невозможно. Если он сообразит, что нужно Якимову, сдаст жениха с потрохами. Следователю только этого и подавай – виновного в смерти племянницы.

Веня улегся поудобнее и прикрыл глаза. Он был уверен, что иллюзионист сумеет устроиться в насквозь пронизанной мистицизмом Европе. Но это будет уже не его головная боль.

Тайна пылающего жирафа [21] Юлия Леонова

#искусство_требует_жертв

#по_следу_Сальвадора_Дали

#полотна_с_зашифрованными_фрагментами

Ватсон присел на стул и с наслаждением вдохнул аромат горячего кофе. Минута блаженного спокойного утра! Холмс, сидевший в это время на диване и увлеченно что-то рассматривавший на экране телефона, внезапно вскочил с места.

– Ватсон! Собирайтесь! Мы едем в художественную галерею!

– Что? Зачем? – Едва сделавший первый глоток доктор чуть не подавился.