Иллюзорный мир реальности

Что такое целое? Целое — это то, что когда-то было отдельными независимыми частями, но такое положение им не понравилось. Неизвестно почему. Онтология определённости утверждает, что известно почему — потому что они подверглись «нападению вируса сочетания» и это привело к появлению целого. Это символическое утверждение. Метафора. Обратим внимание на то, что мы только что описали процесс, процесс развития, приводящий к появлению чего-то нового, сложного на основе более простых сущностей. Из чего можно заключить, что само по себе целое уже есть признак, явление этого «мифического» вируса развития. И такое целое нам было изначально дано! Иными словами: «порождение вируса» вторглось в нашу жизнь. Какие могут быть последствия? Если этот вирус живуч, то боимся, он не остановится на единственном целом. Эту захватывающую картину онтология определённости использует для того, чтобы утверждать следующее: целое само себе — уже есть запрос Вселенной на развитие, точнее фактическое доказательство существования такого запроса. А развитие предполагает изменчивость или движение.

Что же может меняться там, где, как кажется, нечему меняться? Например, бытие? Ответ: в бытии ничто не может меняться! На то оно и бытие, чтобы не меняться. Мы не будем перечить Пармениду. Но вирус сочетания таков, что может «сочетаться» с чем-угодно. Его ничто не может остановить. И сочетание парменидовского неизменного бытия, мира уникальных сущностей и запроса на развитие приводит к появлению мира эйдосов Платона. Изначально имеющийся набор простых сущностей начинает увеличивать свой объем. Сущности, сочетаясь друг с другом образуют новые сущности, более сложные, смешанные. Условно это выглядит так: идеальное яблоко сочетается с идеальным зелёным цветом и мы получаем устойчивый к изменению сорт «зелёного яблока». Кстати говоря, подобным образом были открыты гены. Условно «горох» не может передавать потомкам смешанный цвет, он либо жёлтый, либо зелёный, но не может быть жёлто-зеленым. Этот научный факт стал известен задолго до открытия генов. Заметим, что в мире эйдосов есть несколько весьма значимых ограничений: то новое, что появляется, уже никогда не может исчезнуть. Это первое. Второе: если две разные сущности сочетались, то повторного сочетания уже не будет. Новая сложная сущность останется «в единственном числе», то есть такой же уникальной, как и всё, что есть в идеальном мире. И это «требование» уникальности объясняет первое ограничение, то есть невозможность исчезновения. Дело в том, что если сложная сущность распадётся, а потом возникнет новая такая же, то возникает естественный вопрос о том, сколько же на самом деле было сущностей? Две или одна? Бытийный мир никак не может допустить такой ситуации, сильно напоминающей о материальном иллюзорном мире, и поэтому в нем всё идет своим чередом. Бытийные сущности, хоть простые, хоть сложные, никогда не исчезают.

О чём же говорит этот актуализированный в бытии процесс размножения сущностей? О том, что Вселенной не обойтись без времени! Точнее о сосуде вечности, который должен наполняться пройденным путём, траекторией по всевозможным состояниям. Мир эйдосов имеет состояние до появления некоторой сложной сущности и состояние после. И эти состояния требуют своего сохранения. А что умеет хранить себя в неизменности лучше, чем бытие? Ответ очевидный — ничто не умеет! Бытие — это также наполнение сосуда вечности, так как полнота и есть свойство, признак бытия. Так «появилось время». Точнее говоря, вечный сосуд для наполнения был готов в тот же момент, в который появилось само мироздание. Вот о чём нам говорит абсолютное целое.