Иловайский дневник

От учебы в юридическом университете пришлось отказаться. Обычный галдеж молодежи в коридорах и аудиториях вызывал в голове невыносимую боль. Написал заявление об отчислении. Приходилось жить как бы в двух мирах. Мирная и беспечная жизнь вокруг перемешивалась с посещением раненых товарищей в больницах и поминальными мероприятиями по погибшим побратимам. Каждый новый день приносил и радостные, и горестные вести. Радостные означали, что кто-то еще вышел из окружения или вернулся после плена. Горе приносили вести о тех, кто уже никогда не вернется домой. Затем снова все перемешалось, и даже был период, когда радовались тому, что наконец-то найдено и опознано очередное тело одного из наших бойцов, которых можно было достойно предать земле. Весь сентябрь 2014 года был наполнен страшными и леденящими душу подробностями ранений, гибели, пребывания в плену и похоронами наших товарищей. Не менее трагическими оказались мытарства родственников пропавших без вести и погибших бойцов. Слушая этих людей, иногда хотелось задушить кое-кого из тех, кто обязан был всячески содействовать этим несчастным людям, за цинизм и проявляемое тогда к ним безразличие. Если кто-то считает, что я сгущаю краски, рекомендую пообщаться с женой погибшего под Новоазовском моего побратима Дмитрия Пермякова. За несколько дней я стал свидетелем стольких трагических событий, сколько не выпадало на мою долю за всю предшествующую жизнь.

Одновременно с известиями о погибших раскрывались ужасные подробности их гибели, и снова сердце разрывалось от скорби и жажды мести. Физрук, Машина, Спилберг, Брус, Хохол, Вася, Итальянец, Дэн…

Вначале стали известны невероятные и страшные по своей жестокости подробности гибели наших побратимов. Рассказывали о том, как по улицам Новоазовска таскали привязанными к машинам пленных Физрука и Машину. О Спилберге доходили свидетельства вернувшихся после плена бойцов, о том, как российская БМП давила и расстреливала пытавшихся скрыться в зарослях подсолнечника наших бойцов. Много времени спустя вернувшиеся из плена бойцы рассказывали, как российский офицер не позволил сдавшимся в плен бойцам помочь Коле подняться на броню БМП для эвакуации к медикам. Колю переехала гусеничная машина, но он был еще жив. Командир российской БМП добил Николая выстрелом в голову. Российские десантники хвастались перед пленными бойцами одного из добровольческих батальонов тем, что им удалось ликвидировать снайпера «Днепра-1».

Скрывшийся в кустах Бунчиков Виталий видел омских десантников, которые хвалились тем, что точно видели свое попадание из 30-мм автоматической пушки БМП в голову одного из бойцов, прорывавшихся на броне МТЛБ через Новокатериновку.

Многих бойцов смогли опознать и предать земле спустя долгие месяцы после кровавого «Иловайского коридора». Поисковые группы и анализы ДНК подтверждали идентификацию того или иного бойца, но родственники зачастую отказывались им верить, сохраняя призрачную надежду на возвращение своих отцов, мужей и сыновей.

Во время прорыва из окружения было не так страшно, как после возвращения домой. Особенно ужасали равнодушие и цинизм, с которыми приходилось иногда сталкиваться. Недовольные своим материальным положением люди, которых не коснулись ужасы боев и смертей, сетовали на рост цен, курс доллара и развивающуюся коррупцию. Озлобленный народ косился на вернувшихся из ада бойцов и просто убивал наповал вопросами:

—#Ради чего вы вообще пошли воевать?

—#Кому нужны ваши жертвы?

—#Как можно было идти воевать против «братского народа»?