Имам Шамиль

Но Даниял-бек не торопился выполнять приказ наместника, желая сначала выторговать для себя некоторые привилегии. Унаследовав султанат от отца, честолюбивый Даниял-бек давно уже добивался от правительства княжеского титула, который не перешел к нему по наследству, а также когда-то обещанных его отцу орденов и поместья в России.

Когда о его претензиях доложили императору, тот отказал, решив, что с Даниял-бека достаточно и того, что ему оставили султанат, что хватит с него генеральского звания и жалованья. И что пусть дает свою милицию, а блага земные добывает в боях с Шамилем.

Несмотря на угрозы Нейдгардта, Даниял-бек продолжал отсиживаться в своем султанате и участвовать в походах не собирался. Это могло дурно повлиять на поведение других вассалов, и Нейдгардт спешно отправил в Элису генерала Г. Шварца с сильным отрядом. Не застав султана, Шварц захватил Элису и ликвидировал султанат, обратив его в обыкновенный уезд.

Даниял-беку ничего не оставалось, как перейти к Шамилю. Имам принял его с почестями, хотя и подозревал, что не выйдет из султана надежного союзника. В будущем его опасения оправдались самым печальным образом. Тем не менее, видя в переходе Даниял-бека крупную политическую победу, он назначил его мудиром — начальником четырех наибств, а затем даже женил своего сына Гази-Магомеда на дочери бывшего султана — Каримат. Гази-Магомед любил свою красавицу-жену. Но воспитанная в аристократическом семействе, учившаяся в Тифлисе, знавшая европейские языки и высший свет при дворе наместника, Каримат отличалась независимым характером, и ее отношения с мужем долго не складывались.

Став мудиром, Даниял-бек попытался вернуть свои владения силой, но поход его не имел успеха.

Нейдгардт умывает руки

Нейдгардт начал широкие боевые действия в июне 1844 года. Большие отряды генералов Клюки фон Клюгенау, А. Лидерса, М. Аргутинского-Долгорукого под общим началом Нейдгардта попытались взять в кольцо Шамиля, выдвинувшего около 20 тысяч мюридов к границам прибрежных царских владений. Позиционные бои у Хубарских высот, у Буртуная, за село Акуша тормозили движение. Шамиль, руководствуясь своими тактическими соображениями, изматывал противника и в решительные сражения не вступал. На занимаемых территориях Нейдгардт находил пустые аулы, выжженные поля и абсолютное отсутствие провианта и фуража.

Подобная тактика была характерна для всего Кавказа. Т. Лапинский писал, как это происходило у абазин:

«В то время как мужчины бросаются навстречу врагу, женщины укладывают свои небольшие пожитки на телегу, лошадей или себе на спину; дети гонят стада в лес, и все это происходит так скоро, что в четверть часа двор покидается и делается необитаемым и пустым. Только неспособный к войне старик или маленький мальчик поддерживает большой огонь в одной из хижин; он прислушивается жадно к сражению и боевому кличу, и если неприятель уже близко, то бросает приготовленные головни на соломенные крыши хлебных амбаров и хижин и исчезает в лесу.

…Удивительно, что, когда раздаются первые выстрелы и боевой клич, лошадей, рогатый скот, овец и коз не нужно даже выгонять. Все животные бросаются, как будто они понимают, в чем дело, со всех ног в ближайший лес; нужно только им отворить ворота; даже домашняя птица, как куры, гуси и утки, спасается в ближайшую рощу».

Для связи горцы использовали особые сигналы. Т. Лапинский писал, как это делали адыги: «Предводитель спросил, подражая крику шакала, все ли в порядке и готовы ли мы; каждый из нас, который вел один из восьми отрядов, отозвался на крик. Через четверть часа, когда все стояли уже готовые к тому, чтобы ринуться вперед, прозвучал со стороны предводителя крик совы — условный знак к движению вперед. 8000 человек моментально двинулись».

^____________

Горная пустыня, беспрерывные обстрелы с окружающих высот и ночные налеты мюридов вынудили Нейдгардта отказаться от его грандиозных планов.

Опасаясь крупных потерь, Нейдгардт не решился углубиться во владения Шамиля. Он предпочел основательно укрепиться на занимаемых позициях и занялся постройкой новых крепостей взамен отнятых Шамилем. А военные силы употребил на удержание от присоединения к Шамилю ингушей и черкесов.

Скромные успехи масштабных походов, лишь укрепившие могущество Шамиля, задели императора за живое. Его лучшие генералы, одолевшие великого Наполеона и державшие в страхе всю Европу, не могли справиться с простым горцем. Николай больше не желал терпеть унижений, подрывавших его авторитет в большой международной политике.

Нейдгардт невразумительно объяснял причины неудач предательством перебежчиков и разоблачением своей агентурной сети. И предостерегал от попыток покончить с Шамилем одним ударом. Сочтя Нейдгардта слишком слабым для решительного усмирения горцев, император отстранил его от командования, оставив лишь членом Военного совета.

Генеральному штабу было велено разработать план грандиозной экспедиции, чтобы решительным ударом в сердце Имамата — Дарго — покончить наконец с Шамилем и его государством.