Имам Шамиль

Аулы, оказавшиеся отрезанными от Шамиля, должны были или смириться с новой властью, или уходить в лесистые горы, которыми с юга окаймлялась плоскость Малой Чечни.

В ответ Шамиль отгородился хорошо укрепленным, почти пятикилометровым Шалинским окопом. Грандиозное сооружение пересекло просеку и считалось абсолютно неприступным. Это породило беспечность его защитников, которых однажды и застал врасплох конный полк Слепцова, подошедший к окопу незамеченным в густом тумане.

Шамиль был разгневан и бросил лучшие отряды для того, чтобы отбить важный рубеж. После упорных боев Слепцов отступил. За это дело он получил чин генерал-майора, хотя поначалу и вызвал неудовольствие начальства, отправившись на приступ без его разрешения.

В новый поход Слепцов двинул батальоны линейных солдат. Линейные жили в гарнизонах, с семьями да огородами, и военным рвением не отличались. Они ограничивались защитой своих укреплений, а их настроение хорошо передают песни про проклятую войну:

…Ты зачем, мой друг, стремишься
На сей погибельный Кавказ?
Ты оттоль не возвратишься —
Говорит мне тайный глас!..

Слепцов решил их «проветрить», чтобы вернуть линейным надлежащий воинский дух. Но из этого ничего не вышло. После первой же атаки горцев линейные сбились в кучу и повернули назад. Началась обычная в таких случаях неразбериха, когда одни мешали другим, а горцы нападали со всех сторон и наносили отступавшим большой урон.

Но вырубка лесов продолжалась, несмотря ни на какие жертвы.

Сын Шамиля становится наибом

Среди погибших в шалинских сражениях был наиб Шамиля Турач Каратинский.

Вместо Турача нужно было назначить нового наиба. Государственный совет предложил возложить эти обязанности на 18-летнего сына Шамиля Гази-Магомеда. Шамиль сомневался, не желая вызывать новые упреки в своих династических намерениях. Тогда было решено обратиться к гаданию на Коране. Этот сложный ритуал производился известными учеными и суфиями. Результаты гадания, которые объявил секретарь Шамиля, подтвердили правильность выбора. Секретарем Шамиля был Мухаммед-Тахир аль Карахи. Этот молодой человек, скромно именовавший себя писцом, оставил потомкам свои замечательные хроники «Три имама» и «Блеск дагестанских сабель в некоторых шамилевских битвах».

Новый наиб не замедлил проявить свои дарования и скоро приобрел славу человека благородного, необыкновенно ученого и совершенно неустрашимого. А за справедливость и милосердие некоторые ставили Гази-Магомеда даже выше Шамиля. Недовольство имамом происходило от того, что многие его наибы начали злоупотреблять своей властью, превращаясь в касту аристократов, более занятых личными интересами, чем нуждами населения.

Шамиль и Барятинский. Первая встреча

Воронцов решил развивать деятельность в направлениях, приносивших хоть и небольшой, но успех. Вытеснение горцев с плоскостей приняло необычайный размах. Наместник хотел добиться полной блокады Имамата и не жалел средств на строительство новых укреплений, рубку просек и сведение лесов. Генерал В. Козловский возглавил экспедицию в Чечню, результатом которой стало полное уничтожение лесов вплоть до реки Бассы.

Барятинский считал, что у Шамиля уже не осталось сил к сопротивлению. Он заверял Воронцова, что «для непокорной Большой Чечни остался только один год существования, и никакие усилия неприятеля не могут отдалить времени совершенного завоевания этого края».

5 января 1852 года Барятинский перешел реку Аргун и явился в Большую Чечню с 12-тысячным отрядом. Но вместо покорности встретил ожесточенное сопротивление. Барятинский намеревался взять столицу Имамата, однако на подступах к Ведено его встретил сам Шамиль, сражавшийся наравне со своими воинами. Воодушевленные имамом, горцы отбили все атаки Барятинского и вынудили его повернуть назад.

Вскоре затем отряды Шамиля появились в окрестностях крепости Грозной и даже во Владикавказском округе. В августе они разбили большой отряд полковника Бакланова у аула Гурдали.

Последний поход Хаджи-Мурада

В ответ на настойчивые приглашения от обществ Кайтага и Вольного Табасарана, расположенных почти у самого Каспия, рядом с Дербентом, Шамиль отправил туда нескольких наибов с тремя тысячами мюридов. Путь предстоял дальний и опасный — нужно было пройти половину Дагестана, через земли ханств, занятых царскими войсками. Но если бы удалось поднять Кайтаг и Табасаран, отвлечь туда войска Аргутинского, то Шамиль был готов обрушиться со своих высот на соседнее Казикумухское ханство, чтобы изгнать оттуда царские гарнизоны и окончательно утвердить свою власть.