Имам Шамиль

К тому же отпущенный в Турцию Магомед-Амин опять оказался в сфере интересов Англии и Франции, все еще надеявшихся вытеснить Россию с Кавказа. К Магомед-Амину прибывали делегации и из Черкесии. Они предлагали своему бывшему вождю вернуться на Кавказ и возглавить новое сопротивление, пока черкесов не окончательно вытеснили с родных земель и не выслали в ту же Турцию.

Агент царской разведки в Стамбуле итальянец Франкини, имевший чин полковника, слал в Петербург панические рапорты о возможном возвращении Магомед-Амина на Кавказ. Ставший к тому времени военным министром Милютин велел посольству в Стамбуле всячески удерживать Магомед-Амина, а тем временем приказал разобраться, чем грозит его возвращение. Свои отзывы на этот предмет представили Барятинский, Евдокимов и тифлисский генерал-губернатор Г. Орбелиани. Общее мнение выразил Евдокимов, считавший, что серьезных последствий ожидать не стоит, так как "Магомед-Амин — это не Шамиль, который фактически создал в горах суверенное государство и управлял им в течение 25 лет".

Магомед-Амин и сам колебался, не желая начинать все заново без надежных гарантий и реальной поддержки. Прежний опыт подсказывал ему, что горцы опять могут оказаться лишь пешкой в чужой игре, которой пожертвуют тотчас же, как только в ней отпадет надобность.

В российском Военном министерстве относились к донесениям своей агентуры весьма внимательно. И находились чиновники, усматривавшие в колебаниях Магомед-Амина влияние Шамиля, с которым они встречались в Калуге. Однако в дневнике Руновского об этих встречах ничего тревожного найти не удалось. Напротив, Шамиль представал человеком весьма осторожным в политических высказываниях, а Магомед-Амин будто бы и не помышлял о возвращении к своим прежним занятиям на Кавказе. Он лишь писал своим сподвижникам, чтобы те постарались удержать народ от переселения в Турцию. Тем не менее решено было сменить пристава при Шамиле, с тем чтобы новый вникал в дела и жизнь Шамиля более настойчиво и критически.

Такой человек быстро нашелся. Это был подполковник Павел-Платон Гилярович Пржецлавский. Он имел польские корни, но происходил из дворян Тверской губернии.

Службу Пржецлавский начал в 1838 году юнкером в Псковском полку. В 1844 году он уже воевал на Кавказе в чине прапорщика. Быстро усвоив некоторые местные языки и проявив административные способности, он с 1849 года занимал должность ленкоранского участкового заседателя. Еще через три года он стал полковым адъютантом Дагестанского конно-иррегулярного полка. В 1854 году он был контужен под селом Уркарах осколком камня при попадании ядра в саклю. За отличие в делах с горцами он награждался орденами, рос в званиях и даже получил высочайшее благоволение. С августа 1857 года Пржецлавский был прикомандирован помощником к генерал-адъютанту князю Шамхалу Тарковскому. Через год он стал управляющим Дербентским уездом и был произведен в майоры. Затем занимал должность помощника военного начальника Среднего Дагестана и за особое рвение получил звание подполковника. 23 ноября 1861 года Пржецлавский был назначен приставом при военнопленном Шамиле и прибыл в Калугу 1 апреля следующего года.

СУДЬБА РУНОВСКОГО

Сдав дела новому приставу, Руновский вновь отправился на Кавказ, получив назначение состоять для особых поручений при наместнике Барятинском Но в Тифлис он прибыл только в конце июля 1862 года, когда новым наместником, вместо болевшего Барятинского, фактически был великий князь Михаил Николаевич. Руновский сделался у него одним из главных советников, используя обширные знания, почерпнутые из бесед с Шамилем и его семейством Видимо, советы Руновского оказались столь ценными, что 8 ноября 1866 года он был произведен из штабс-капитанов сразу в полковники, перешагнув тем самым три чина. Не заставили себя ждать и ордена. После восьми лет на Кавказе опыт и знания Руновского потребовались в Туркестане, который стремительно завоевывался царскими войсками. 31 января 1871 года Руновский был прикомандирован к штабу войск Оренбургского военного округа, а оттуда направлен в распоряжение туркестанского генерал-губернатора. Здесь он трудился в комиссии по пересмотру положения об управлении Туркестанским краем. Руновский дослужился до председателя Сырдарьинекого областного управления, но генеральского чина не получил. Он вышел в отставку с повышенной пенсией, намеревался продолжить свои публицистические опыты, но насладиться вольной жизнью так и не успел. 28 апреля 1884 года на 61-м году жизни он скончался "от изнурительного поноса", подхватив дизентерию. Похоронен Руновский на Ташкентском христианском кладбище.

Руновский опубликовал много статей о Шамиле, а "Записки Руновского" печатались в Актах Кавказской археографической комиссии и вышли отдельным изданием в Петербурге в 1860 году.

ИНТРИГИ ПРЖЕЦЛАВСКОГО