Имам Шамиль

Но имам вновь разочаровал Нейдгардта. После гибели Ахвердилава шпионская сеть была раскрыта. Наиб Шугаиб был особенно суров с предателями: казнив шпионов, найденных в своем наибстве, он предлагал Шамилю поступить так же и со всеми остальными. Шамиль считал более действенным средством позорное наказание и изгнание. Людей, чья вина не была доказана полностью, Шамиль вверял воле Всевышнего и передавал в распоряжение их джамаатов.

Вскоре жертвой заговора стал и сам Шугаиб. 15 марта 1844 года наиб прибыл в село Центорой, чтобы убедить людей активнее поддерживать Шамиля. Но подстрекаемые агентурой Нейдгардта, кровники устроили засаду и убили Шугаиба. В ответ Шамиль казнил убийц и сжег их дома, а явных соучастников переселил в высокогорные аулы.

С тех пор никто и ни за какие деньги не соглашался стать осведомителем Нейдгардта.

Иногда разоблаченным агентам предоставлялась возможность искупить свою вину, снабжая кавказское начальство дезинформацией. Двойные агенты заводили войска в каменные мешки и непроходимые леса, заманивали противника в нужном Шамилю направлении, убеждали, что население только и ждет их появления, чтобы восстать против Шамиля. Не покладая рук трудились и тайные службы самого Имамата.

Блистательная эпоха Шамиля

Лишив Нейдгардта «глаз и ушей», Шамиль сделался полным хозяином положения. В конце августа 1843 года он начал широкие наступательные действия. Сначала он осадил «мирный» дагестанский аул Унцукуль и начал его обстрел из артиллерийских орудий. Унцукульцы известны своими изделиями из дерева с металлической насечкой. В ту пору большим спросом у военных пользовались унцукульские трубки. Торговля шла бойко, и унцукульцы старались поддерживать с царскими властями хорошие отношения, тем более что в самом Унцукуле стоял гарнизон. Приглашения Шамиля к совместным действиям они отклоняли, объявление имама о греховности курения табака и выделке трубок — игнорировали. Вероятно, поэтому свою новую военную кампанию имам решил начать с наказания «трубочников».

Брошенный на помощь Унцукулю из Темир-Хан-Шуры батальон подполковника Веселицкого был окружен и уничтожен. Два офицера и 58 солдат были взяты в плен. После событий в Унцукуле на сторону имама стали переходить многие аварские селения. Военные укрепления брались штурмом. Наибы Хаджи-Мурад и Кебед-Магома заняли ряд стратегически важных пунктов горного Дагестана.

Вскоре вся Авария, кроме Хунзаха — форпоста царских войск в горном Дагестане,— была в руках Шамиля. В ноябре мюриды и восставшие горцы уже контролировали часть прибрежных владений шамхала Тарковского и угрожали самой Темир-Хан-Шуре.

Взятие Хунзаха

17 ноября осажденный в Хунзахе отряд подполковника Д. Пассека, из опасения полной блокады, был вынужден оставить столицу Аварии и уйти вниз. Но крепость в Темир-Хан-Шуре оказалась уже окруженной горцами, и Пассеку, преследуемому Хаджи-Мурадом, пришлось засесть неподалеку — в укреплении Зыряны. Под беспрерывными обстрелами, в холоде и голоде осажденные держались из последних сил. Это «зыряновское сидение» Пассека вошло в историю. О нем была сложена и солдатская песня:

Стали есть мы лошадину,
И варили, и пекли
Вместо соли мы солили
Из патрона порошком.
Сено в трубочках курили,
Распростились с табачком.
Обносились, оборвались,
Все валилось с плеч долой.
Мы рогожки надевали,
Вместо бурок и плащей;
Ноги кожей обшивали
После съеденных коней…

Подоспевшие отряды генералов Фрейтага и Гурко выручили осажденных.

За вывод колонны из Хунзаха Пассек был произведен из подполковников сразу в генерал-майоры и награжден орденом Святого Георгия.

Шамиль и Хаджи-Мурад отступили, затем неудачно атаковали Казанище, после чего отошли в горы, утверждая власть и законы Имамата на отвоеванных землях.

Хунзах стал главным приобретением Шамиля. Хаджи-Мурад вновь основал здесь свою резиденцию, теперь уже в качестве наиба Шамиля. Жители этому не противились, потому что Хаджи-Мурад по-прежнему был их любимцем. Местные умельцы даже сделали ему подарок, расклепав крепостные пушки, которые Пассек не смог увезти с собой и велел намертво заклепать.

В результате кампании 1843 года Нейдгардт потерял в горном Дагестане почти все прежние царские завоевания, а Имамат Шамиля вдвое увеличил свою территорию.