Имена

Один из тех, что стоял сзади взял Гошу под руку, намекая, что надо вставать и идти. По опыту, зная, что в такой ситуации лучше не спорить, Гоша пошел за незнакомцем. За ним, соблюдая дистанцию в один шаг, шли два быка.

Миновав броуновское движение тел в пространстве клуба, все четверо вышли на улицу.

- Сюда, - показал незнакомец и скрылся за поворотом.

Гоша следом повернул за угол и сразу повалился на землю от удара ногой в спину. Гоше дали подняться на ноги, а потом снова ударили, на этот раз кулаком по лицу. Он пошатнулся, но не упал.

Незнакомец с удивлением посмотрел на своих бойцов. Те все поняли без слов: один ударил Гошу по ногам, а другой стал бить лежачего в живот. Ребята не были дилетантами в своем деле. Они били профессионально, так, чтобы жертва надолго запомнила этот день, если останется жива.

- Ладно, хватит, - остановил избиение незнакомец. - Поднимите его.

Гошу рывком поставили на ноги и прижали к кирпичной стене.

- Это моя территория. Здесь мой рынок. Я много отдал, чтобы здесь работать. Еще раз узнаю, что ты торгуешь у меня - убью.

На прощанье незнакомец ударил Гошу в живот. Быки отпустили его, и он, со стоном, повалился на землю.

- Говно, - сказал незнакомец.

Голоса стихли. Гоша перевернулся на спину. Все тело болело, каждое движение отдавалось тупой болью в боку. Он полез в карман за мобильным телефоном, как оказалось, расколотым на две части.

Телефона не было. Людей тоже. Оставалось добираться до скорой своими силами. Надежды на то, что кто-нибудь подбросит Гошу до больницы - не было. Никто не остановится, увидев его в таком состоянии. Все сделают вид, что ничего не видели и утопят педаль газа в пол.

Так и получилось. Спотыкаясь, Гоша брел вдоль дороги, а машины притормаживали возле него и сразу набирали скорость, стоило их водителям увидеть избитого человека в черном костюме, перепачканном пылью и кровью.

В приемный покой Гоша вошел с той стороны, откуда подъезжают машины скорой помощи. Пройдя по холодному коридору, залитому больным желтым светом, Гоша остановился перед стеклянной стеной с надписью "Регистратура". Девушка с той стороны смотрела большими глазами на шатающегося человека с перепачканным лицом и с запекшейся кровью над верхней губой.

- Да, слушаю вас, - сказала она.

- Я... Я упал, - неубедительно соврал Гоша. - Мне нужна помощь.

- Как вас зовут?

- Гоша, меня зовут.

Очнулся Гоша в общей палате, где было много людей, и каждый стонал и звал медсестру. С правой стороны кровати, на стуле лежали сложенные Гошины вещи. Часы на противоположной стене показывал четыре двадцать утра. Гоша сосчитал, что прошло около двух с половиной часов с тех пор, как его избили.

Палата напоминала стонущий муравейник. Постоянно привозили новых больных, а старых увозили. До вечера Гоша ничего не делал. Ему начало казаться, что он сходит с ума. Трижды ему мерили температуру; один раз привезли рисовую кашу, слипшуюся комками, с вареной колбасой и компотом из сухофруктов. Каша Гоша не стал есть. Щека порвалась изнутри, во рту было много крови. От этого пища приобретал металлический привкус. В остальное время он либо пялился в окно, сквозь которое ничего не было видно по причине того, что его давно никто не мыл, либо изучал больных. Уснуть, же можно было и не пытаться. Постоянные стоны и нытье просто не давали это сделать. После ряда бесплодных попыток отключиться от мира хоть на пару часов, Гоша оставил эту затею.

Ближе к вечеру появилась другая медсестра. На ней был надет тоненький чистый халатик, - не такой, как у всех медсестер, - сквозь который просвечивались черные трусики, и были видны очертания упругой груди. Таня не была создана для этого дома покалеченных и убогих. Глядя на ее изящную походку, создавалось впечатление, что она сейчас оторвется от земли и полетит.

- Тебя, как зовут? - спросил Гоша у медсестры, когда она подошла к нему, чтобы измерить температуру.

- Таня, - застенчиво ответила она.

- Таня, помоги мне. Мне надо уйти отсюда.

[20]

Таня ничего не ответила. Измерила Гошину температуру, занесла цифры в бланк и полетела дальше по палате.

Вскоре она вернулась. Наклонилась, - от теплого дыхания над головой Гоша заволновался, и его бросило в пот, - и прошептала:

- Возьми свои вещи, и выходи в коридор.

От радости Гоша подскочил на кровати, но сразу же пожалел об этом боль громко аукнулась во всем теле. Он лег и застонал, отчего ему стало стыдно за свои мысли на счет остальных стонущих в этой палате. Вторую попытку он предпринял, когда боль немного стихла. Он медленно, не делая резких движений, сел на постели; изрядно помучавшись, вставил босые ноги в туфли и вышел в коридор, где его ждала Таня.

- Пойдем, - сказала она.

Она завела Гошу в ординаторскую, чтобы он там оделся. Сама Таня к тому времени успела переодеться.

На улице шел теплый, весенний дождь. Крупные капли падали на лицо, стекая по щекам на шею. Гоша почувствовал себя намного лучше. Он забыл о том, что его избили, о боли в теле. Ему было приятно стоять под дождем с красивой девушкой.

- У тебя деньги есть? - спросила Таня.

- Да, - безразлично ответил Гоша.