Имена мертвых

— Нападение на кладбище могло быть чисто демонстративной акцией. Оно как бы обозначило цель для удара — вас. Звонок на кафедру — пристрелка по цели, а затем — удар. Вообразите, КАК эта последовательность отразится в прессе. А если ОНИ сделают второй удар?

— Я думаю, второго раза не будет, — тихо и твердо ответил Людвик. Он решил, как вести себя с инспектором.

— Сьер Фальта, вы уже трижды косвенным образом подтверждаете, что…

— Да. Если вы хотите это слышать — да. Но я вправе отказаться от судебного преследования. И постарайтесь меня понять…

Мондор приготовился выслушать пострадавшего.

— Я не эстрадный певец, не актер и не политик, и огласки того, что мне вдруг стало плохо, не боюсь. Мне идет шестой десяток; в этом возрасте всякое случается. Существует врачебная тайна, и у вас тоже есть понятие о профессиональной этике, инспектор, а всякие подозрения, которые могут выболтать ваши коллеги-патрульные, я отвергну. А еще, не забывайте, есть ответственность за вмешательство в частную жизнь… Давайте остановимся на той версии, что я принял лекарство…

Инспектор было покачал головой в сомнении, но Людвик жестом попросил внимания:

— …да, и далее по текстам; я уверен, это записано в сопроводительном листе «неотложки», в рапорте патруля и где-нибудь у вас. Да, я был расстроен бестактным звонком и выпил что-то, чего раньше не пробовал. У лекарств есть побочные эффекты, есть индивидуальные реакции… Мне стало страшно, я метался; мне казалось, что я умираю. Падая, я ударился плечом о тумбочку. Сотрудника кафедры, из лучших побуждений предложившего мне две-три какие-то таблетки, я могу не называть — к тому же я взял у него лекарство добровольно. Кажется, нечто похожее случилось с Брюсом Ли? я читал в журнале…

— О нем писали еще, что на него напустили порчу из Шаолиня, — заметил Мондор.

— И вы верите?

— Нет. Я практик, сьер Фальта; мистика не по моей части.

— Итак, я изложил вам СВОЮ версию. Я буду придерживаться ее и только ее. Это в моих интересах; надеюсь, вы их уважаете, а не руководствуетесь какими-нибудь идеальными принципами, по которым правосудие важнее живых людей.

— А теперь поговорим о МОИХ интересах, — предложил Мондор. — Я принимаю вашу версию к разработке в обмен на подлинное описание событий. Согласитесь, я немало побегал в выходные, вместо того чтобы отдыхать по-; человечески; мне любопытно знать — прав я или нет?

— Вы правы. За мной шли по следам, я впустил этого человека в дом… и так далее. Кроме того, что я действительно не помню.

На лице Мондора показалась неяркая улыбка торжества.

— Кто это был?

— Девушка, поразительно похожая на мою дочь.

Улыбка стерлась с губ инспектора.

— Однако…

— Она сказала, что воскресла. Шаолинь, — напомнил Людвик. — Даосская магия. К слову — что там с могилой?

— В порядке. Но…

— Ша-о-линь, — повторил Людвик по слогам. — Проникаетесь? а теперь поставьте себя на мое место. Возвращается ваша покойная бабушка… Среди бела дня, в двадцатом веке. Готовы ли вы к приходу такой гостьи?

— В первый момент я бы, пожалуй, оторопел, — искренне признался Мондор. — Потом потребовал от нее удостоверить личность. Знаете, у полицейских свои привычки и рефлексы…

— Марсель была моим единственным ребенком… — Людвик почувствовал, что голос готов изменить ему и дрогнуть. Разговор с инспектором утомил его, а воспоминания были так свежи!..

— Подлая шуточка, — согласился Мондор. — Били наверняка.

— Я справился с собой и предложил ей выметаться. Она настаивала… дошло до рукоприкладства, и тут вдруг…

— Прикрытие. Ну разумеется!.. Но скажите — что ей было надо? Думаю, даже в евангельские времена у воскресших были проблемы с законом. Взять те же имущественные права…

— У древних иудеев было проще, как мне представляется. Сколько-то свидетелей, присяга на святыне — и готово. Там эта самозванка живо наложила бы лапу на…

— Секундочку, доктор, — ей было на что накладывать руку?

— При жизни — да. Джакомо, мой дед, назначил всем потомкам до третьего колена некоторое содержание. — Сумму Людвик называть не стал. — По достижении совершеннолетия Марсель сама распоряжалась бы деньгами. Но вы не думаете, инспектор, что ее двойник мог притязать на наследство? Это абсурд.

— Скорей юридический казус. Хотя закон на вашей стороне. В нем тьма лазеек, но воскресшие нигде не предусмотрены. Здесь что-то иное… Так вы всерьез намерены не подавать исковое заявление? Я бы советовал…

— Чтобы стать посмешищем? «Доктор Фальта требует от полиции поймать дочь, восставшую из мертвых, чтобы судиться с ней». Вот что сделают из моего горя судебные хроникеры. Нет, и еще раз нет. И довольно об этом, инспектор; я хотел бы остаться один.