Именем Ея Величества

Брат выспрашивает. Интимностей он не касается. Старшие помешаны на политике. Потом перескажет Остерману. Вице-канцлеру важно знать настроение царицы — даже мимолётные её причуды и вспышки.

Крупный сановник, а пуговицы на кафтане оловянные… Одну удалось стащить — висела на ниточке. Особняк его похож на сарай, есть комнаты почти пустые, запылённое зеркало, парики на гвоздях.

Надо бы вести дневник, клеймить современников жалом сатиры. Камер-юнкер принимался, мешала лень. Потомкам достанется его коллекция. Пуговицы, платки, крючки, булавки — сувениры минувшего величия.

Уникальный этот музей долго будет храниться в фамильном прибалтийском имении. И тетрадь с отрывочными записями. Столбики цифр — карточные долги, афоризмы, отдельные фразы и восклицания.

«Проигрался в пух».

«На коня и в Париж… Когда же!»

«Деньги — прах, сладок азарт. Свободен тот, кто не ищет ни богатства, ни власти»

«Человек — существо смешное»

Платить долги необходимо. Горохов встретил однажды Рейнгольда и не узнал бонвивана [75]— бредёт словно в воду опущенный.

— Сочувствую, друг.

Крепко взял под руку. Причина известна. Проигрыш, на этот раз тяжёлый.

— Удачу нельзя приручить, — и ливонец слабо улыбнулся. — Было бы скучно, правда?

— И много?

— Сто пятьдесят. Хуже всего то, что данный господин мне неприятен. Просить отсрочки не могу.

— Вызволить вас?

В тетради Рейнгольда цифра обведена жирно и затем перечёркнута. А в списке лиц, получающих пособия от князя Меншикова, отныне значился Левенвольде.

Встревожен Петербург — весной будет война. Тысячи уст твердят… Чинят, снаряжают корабли, муштруют пехоту. Кого бить? Слышно — испанцев. Или датчан.

Царица, ни с кем не советуясь, подарила будущему зятю двести тысяч на войско. Формировать в России, цель — отобрать у Дании Шлезвиг. Секрета в том нет, напротив — самодержица призналась публично, удивив сим актом двор и дипломатов.

Датский посол Вестфален, придя в совершенный ужас, предупредил об угрозе короля Фредерика [76]и прибавил:

«Екатерина располагает государством, как изношенными туфлями».

Светлейший глотал валериану. Новый кунштюк! [77]Приедет Кампредон, будет скулить… Голштинец отступался уже, готов был компенсацию взять за Шлезвиг. Вожжа под хвост… Если добывать этот клочок земли для герцога, то путём дипломатическим — так заповедал покойный царь.

Изволь, матушка, объясниться!

— Француз забегал тут, — сказала царица самодовольно. — Я задала моцион.

— Поди, на аркане приведёт жениха, — ответил князь, потешаясь.

— Забегал, — повторила упрямо.

Усмешка князя погасла.

— Воля твоя, мать. И я подтолкну.

За дверь выйдя, рассмеялся. К Кампредону отправился сам. Острастка, пожалуй, на пользу. Авось, скорее конец канители, а то ведь обрыдло — он туманит насчёт жениха, мы договор мусолим, Катрин бушует. Данилыч нашарил в кармане часы — с компасом и странами света, подарок Петра. Маркиз отобедал, пьёт чекулат.

И точно — в нос шибануло от душистого напитка, сдобренного ванилью… Кампредон ютился в кресле, накрытый по шею лисьей шкурой — простужен, устал, изнемогает от пустых словопрений.

— Ваши вельможи… Остерман скользок как угорь, сочиняет фальшивые болезни. Ваша подозрительность… Я подам в отставку, мой принц.

Вот бы славно…

— Зачем же… Солдаты ждут сигнала. Что на Пиренеях? Не всё зависит от нас.

Франция в одиночку; без Англии, не ввяжется в драку. Из-за безделицы Остерман тоже считает — тревога напрасная. Похоже, трубят отбой.

— Была почта вчера, — и француз смущённо развёл руками.

— Ничего, маркиз? Не стреляют? Живите мирно? Её величество подпишет договор немедленно, если вы поняли меня? Я буду счастлив вместе с вами поздравить новобрачных.

— Взаимно, мой принц, но Его величество пока не изъявил намерение. Я уже осмеливался предложить молодого человека из его семьи, который, в случае бездетности монарха…

— Займёт престол, — вставил князь. — Гадательно… Короля, дорогой маркиз, короля!

— Вправе ли я обещать, мой принц? В моём положении. Я могу лишь надеяться.

— У меня нет надежды, маркиз.

Зря трудился царь, вырезая на кости личико маленького Людовика, зря послал ему токарный станок — создание искусника Нартова. В яму, небось, скинули подарок. Царицу до сей поры манит несбыточное. Время покажет ей. А пока, внешне подчиняясь, затягивать переговоры, исправлять пункты трактата, спорить. Тактика, объединившая почти всех вельмож, старых и молодых.

Данилыч, ярый защитник самодержавия, с болью в душе участвует в сей безмолвной обструкции, немыслимой при великом Петре.

Нет, не посватался Людовик. Стороной выясняется — ему подыскали невесту в Англии, для упрочения альянса. Но строгие нравы у британцев, щёлкнули по носу — за иноверного принцесса Уэльская не выйдет.

Французские министры совещаются. Дочь Петра неудобна. Королева нужна скромная, безвольная, от государственных дел далёкая — Елизавета такой не будет. Лучше взять из малых княжеств. Итальянку, немку? Придворные в ажитации, держат пари.