Именем закона. Сборник № 1

— То-то и оно, но Тохадзе передал нам телеграмму Корнеева и фотографии, где они вместе сидят в ресторане.

— Это еще что такое?

— Да вот, — Зотов неспешно раскрыл папку, вздохнул и положил перед Кафтановым телеграмму.

Кафтанов взял бланк, быстро пробежал глазами, потом поглядел на фотографию.

— Ничего не понимаю.

— А тут и понимать нечего, — вздохнул Зотов, — здесь, Андрей Петрович, два варианта. Первый — оговор, второй — попытка вымогательства.

— Но зачем оговаривать Корнеева? Кому он мешает?

— Андрей Петрович, я Корнеева тоже знаю. При моей службе о человеке только плохое собирать надо. Так у меня на Корнеева кроме неподтвердившихся анонимок, ничего нет.

— Семен Ильич, вы могли бы эти бумаги оставить у меня?

— Если с моим руководством договоритесь.

— Договорюсь.

— Тогда я вам эти бумаги занесу.

* * *

Слава Голубев свернул в переулок и опять увидел темно-синие «Жигули», стоящие у церкви.

Гена заметил его и открыл дверь.

В салоне они закурили.

— Поедем, — сказал Гена. — Опять к нему. Что брать, я скажу тебе у дома. А пока переоденься. На заднем сиденье кожаная куртка и кепка.

— Гена!

— Молчи, дурак, сделаем дело — всю жизнь нужды знать не будем.

* * *

Кафтанов шел по коридору управления, рассеянно здороваясь с сотрудниками. У одной из дверей он остановился, задумался, постоял немного и отворил ее.

Кафтанов оглядел маленький кабинет и спросил:

— Где Летушев?

— На территории.

— Хорошо. Садись, Борис. Есть разговор.

Логунов сел. Кафтанов расположился за столом напротив.

— С сегодняшнего дня ты бросаешь все дела и займешься проверкой вот этих документов.

— Что это, товарищ полковник?

— Попытка скомпрометировать Корнеева. Ты, Логунов, понимаешь, кому и зачем это выгодно. Не скрою, начав это дело, ты можешь нажить себе могущественных врагов. Но на чаше весов доброе имя твоего товарища. Следовательно, доброе имя всех нас.

— Я постараюсь, Андрей Петрович.

Логунов взял папку.

* * *

Коляска в лифт не влезала. Это была роскошная детская коляска. Нечто среднее между ракетой и автомобилем марки «крейслер». И как Николай ни старался, он не мог ее всунуть в лифт.

Поэтому и пришлось аккуратно спускать вниз по лестнице.

— Осторожнее! — раздавался голос невидимой тещи.

Коляска, солидно поскрипывая рессорами, спускалась вниз по ступенькам.

На четвертом этаже хлопнула дверь квартиры Звонкова.

Николай сверху увидел знакомую клетчатую кепку и кожаную желтую куртку.

— Женя! — крикнул он. — Женя!

Но Звонков, словно не слыша его, опрометью бросился вниз по лестнице.

* * *

Машина Тохадзе остановилась в Козицком переулке.

— Подожди здесь, — сказал он Гене и вынул из портфеля плотный сверток.

— Бабки? — спросил Гена.

— Угу.

— Старичку.

— Угу.

— Много здесь.

— Ничего, дорогой, дело этого стоит, — с этими словами Тохадзе вышел из машины.

* * *

Звонков прощался со Львом Мироновичем у входа в институт.

На улице уже горели фонари, и поэтому осенний вечер казался чуть лиловатым.

Женя задернул молнию куртки, закурил сигарету и медленно, не торопясь пошел по улице.

Московский вечер обтекал его, даря на секунду лица, глаза, улыбки.

Он шел задумавшись и не заметил, как толпа вынесла ему навстречу спешащую девушку, и она ударилась о его плечо.

— Ой, — вскрикнула прохожая и упала.

Женя наклонился, схватил ее за руку, начал поднимать.

— Очень мило, — сказала незнакомка, — очень.

И стала собирать какие-то женские мелочи, разлетевшиеся по асфальту из ее сумки.

Звонков поднял какие-то маленькие коробочки, суетливо протянул девушке.

Она взяла их и засмеялась.

Только теперь Женя посмотрел на нее и увидел, что она очень хороша.

— Ну что же вы, может, руку подадите, встать поможете.

Женя протянул руку, девушка поднялась и поморщилась.

— Ушиблись? — спросил Женя.

— Немного.

— Я сейчас машину поймаю.

— Не надо, вы только проводите меня. У вас есть время?

— Конечно, конечно, — Звонков взял девушку под руку.

— Лучше я.

Она по-хозяйски просунула руку, оперлась на его локоть.

— Кстати, меня зовут Лена.

— А меня Женя.

— Вот и прекрасно. Пойдемте, Женя, потихоньку к дому.

Это была странная прогулка. Женя и не заметил, как они оказались на Чистых прудах. Стало уже совсем темно; желтели фонари над головой и свет лежал на аллеях словно опавшая листва.

О чем они говорили? Да разве мог он запомнить!.. Его кружили вечер и осень, Ленино лицо. Оно приближалось и становилось мучительно прекрасным, а потом удалялось куда-то в осеннюю темноту.

Они ушли с прудов, свернули на улицу Чаплыгина.

Она была пустынной в вечернее время. Они шли медленно, оттягивая час расставания.

Из-за угла ударил свет фар, осветил их, машина остановилась.

Лена закрыла ладонью глаза.

— Может, вас подвезти? — с этими словами из машины вылез Толик.

— Ты как здесь очутился? — удивленно спросил Женя.

— Секрет.

— Так подвезти?

— Спасибо, не надо, — Женя улыбнулся.

— Ну, как хочешь, тебе жить, — Толик внимательно посмотрел на Лену, захлопнул дверцу и уехал.

— Это ваш друг? — спросила Лена.

— Да.

— У него хорошая машина.

— Неплохая, только поршни постукивают.

— А вы автомеханик?

— Что-то вроде.

— Из автосервиса? — с уважением спросила Лена.