Именинница

Проблемы со сном? Завтра будет легче. Покой вернется, когда будешь знать, где взять оружие и как именно его использовать. Выполни наше маленькое поручение, и мы позаботимся о том, чтобы твоя прекрасная семья чувствовала себя в безопасности. Чтобы ни с кем из них ничего не случилось. Сделай что положено — и все будет как раньше.

Ты тоже считаешь, что дрозд поет лучше всех остальных?

Пит достал мобильник и еще раз открыл сообщение. Что нового он хотел вычитать из него на этот раз, пару часов спустя? Или надеялся высмотреть между строк что-то такое, чего не разглядел раньше? Нет. Эти слова значили то, что они значили. Мы тебя видим. Мы все время рядом с тобой. На этот раз речь шла не об использовании его богатого криминального опыта. И даже не о том, чтобы взорвать его семью. Потому что Пит знал, — и им было известно, что он знает, — что ручная граната имеет три уровня предохранения и ее практически невозможно пустить в ход по неосторожности. Во-первых, нужно оттянуть кольцо. Во-вторых — поднять предохранительную скобу. Наконец, выдвинуть вперед рукоятку. Поэтому, даже обнаружив «игрушку» в боковом кармане рюкзака, крайне маловероятно, чтобы Расмус смог самостоятельно ее запустить. Очередной шаг шантажистов — вот что это значило. Последний толчок в спину, после которого жертва упадет на колени и сделает все, что от нее требуется. Или решится принять последствия угрозы.

Но они рассуждали и действовали так же, как делал бы это и сам Пит на их месте.

И угрожали старыми протоколами, которые хранились в сейфе его полицейского куратора Эрика Вильсона.

Эрик?

Эта мысль пришла ему в голову впервые.

Неужели Эрик прислал эти бумаги, пострашнее любого оружия?

Нет.

Питу Хоффману не было необходимости ни углубляться в эту мимолетную мысль, ни опровергать ее. Он просто знал, что такого не может быть. Потому что после десяти с лишним лет работы на грани жизни и смерти Эрик оставался одним из двух полицейских, которым Пит доверял. И это следовало понимать буквально — в учреждении с тридцатью тысячами сотрудников остальные двадцать девять тысяч девятьсот девяносто восемь так и не удостоились его доверия.

Тем не менее жертва и шантажисты понимали друг друга с полуслова.

Они мыслили так же, как он. То же касалось задания, которое они ему поручили.

Потому что примерно таким же способом и сам Пит когда-то хотел уничтожить одну из преступных группировок. А именно, применив оружие, которого нет больше ни у кого в криминальном Стокгольме. И произошло это много лет назад, совсем при других обстоятельствах.

Тогда он внедрился в один мотоклуб, считавшийся в полицейском управлении одим из самых опасных. Постепенно сделался там своим, как вдруг стал замечать признаки недоверия и подозрительности. Эрик Вильсон был не только его полицейским куратором, но и близким человеком, с которым Пит, помимо информации, делился радостями, печалями и страхами. Хоффман хорошо помнил эту их встречу. Эрик поделился с ним своими соображениями по поводу того, как выжить полицейскому агенту среди бандитов, которые наконец поняли, кто он есть на самом деле.

Боже мой.

Неужели все это оттуда?

За окном все так же заливался дрозд, а на кухонном столе лежала газета с кроссвордом.

И только Питу Хоффману вдруг все стало ясно. А именно: выявились истоки ситуации, в которой до сих пор неизвестная криминальная организация угрожала расправиться с его семьей.

Так вот почему они выбрали именно его.

Они добрались до сейфов с секретными документами, скопировали старые протоколы и прислали ему, чтобы дать понять.

Они вдохновились его идеями, записанными в бумагах Эрика Вильсона, чтобы утвердиться на стремительно расширяющемся рынке нелегального оружия.

То есть это он сам, агент Пит Хоффман, — кодовое имя Паула, — всему причиной. Это он много лет тому назад подсказал им способ, как легко вывести из игры сильного конкурента и буквально одним движением изменить расстановку сил.