Именины каменного сердца

– Вот молодец, – похвалила ее Марьяна, – надо быть вежливой собакой! А вы проходите, сейчас будем чай пить. Для кофе уже, наверное, поздновато.

Павел направился было вслед за ней на кухню, но тут его внимание привлекли картины – акварели в рамках, – развешанные по стенам. Вроде бы ничего особенного – цветы, птицы, бабочки, но было в них нечто такое… Казалось, что даже цветы улыбаются, хотелось стоять и смотреть на них подольше…

– Скажите, Марьяна… Чьи это картины?

– Картины? – Она как будто смутилась. – Вам они нравятся?

– Да, очень. Я, конечно, в живописи мало что понимаю, но – очень! Смотришь – и смотреть хочется.

– Это я рисую… Иногда. – Она улыбнулась, зарделась румянцем и показалась еще милее.

На кухне Марьяна поставила чайник, достала из шкафчика какое-то печенье, поставила на стол белые чашки с веселым цветочным рисунком… Как будто сам собой на столе появился пирог с румяной корочкой.

– Вчера испекла, – улыбнулась Марьяна, – испекла, а есть некогда было. Попробуйте, это вкусно!

И правда было очень вкусно. Нежный бисквит просто таял во рту. Павел вмиг умял три куска и потянулся было еще за одним, но в последний момент остановился. Как-то неудобно стало.

Они сидели за столом и болтали, чайник пришлось ставить уже два раза, и Найда суетилась у ног, выразительно заглядывая в глаза. Павел посмотрел на часы. Ничего себе, почти одиннадцать! Быстро же пролетело время… Уходить отсюда ему совершенно не хотелось, но и остаться было невозможно. Марьяна – это ведь не девчонка из клуба, из тех, с кем легко провести ночь и наутро забыть даже имя! Очень хотелось обнять ее, зарыться лицом в волосы, прижаться губами к губам, почувствовать их на вкус, но страшно было – а вдруг она обидится? Лучше, наверное, не форсировать события.

Он отставил недопитую чашку чаю и поднялся из-за стола.

– Наверное, мне пора. Спасибо большое за этот вечер.

– Да, конечно…

Лицо ее вмиг погрустнело. «А ведь она тоже не хочет, чтобы я уходил! Но виду, конечно, не покажет, не сделает ничего, чтобы удержать. Черт, проклятые условности…»

Найда подошла к хозяйке и выразительно заскулила.

– Она, наверное, гулять хочет! – спохватилась Марьяна. – Если подождете минутку, я и ее выведу, и вас провожу заодно!

– Конечно, подожду! – обрадовался Павел.

– Сейчас, я только переоденусь.

Она скрылась за дверью спальни. Павел сидел на диване в гостиной, и Найда притулилась у ног так доверчиво… Почему-то было приятно, что она так сразу его признала.

Он почесывал собачку за ухом и только усилием воли заставлял себя не думать о том, что сейчас Марьяна снимает юбку, расстегивает пуговки на блузке… На секунду он представил, какая она без одежды, и аж зажмурился от нахлынувшего желания.

Павел тут же отогнал прочь эти мысли. Все в свое время. Сейчас главное – не испортить ничего, не обидеть ее своей поспешностью, чтобы Марьяна, часом, не приняла его за сексуально озабоченного идиота, а там… А там – все будет.

Сейчас он твердо в это верил.

– А вот и я!

Марьяна вышла в джинсах, полосатом свитерке, волосы завязаны в хвостик, на лице ни грамма косметики… Такая домашняя, простая, Павлу она неожиданно понравилась больше, чем в офисном костюме с укладкой и тщательно наведенным макияжем. Просто на школьницу стала похожа.

– Пойдемте?

– Что? Ах да, конечно!

Павел встал, и, пока он надевал в прихожей пальто, Найда вертелась под ногами, всем своим видом выражая предвкушение прогулки. Она даже улыбалась – так, как только собаки умеют.

На улице было морозно, и снег искрился в свете фонарей. Они дошли до маленького скверика, и Марьяна отстегнула поводок.

– Гуляй, Найда!

Дальше началось что-то непонятное. Павел и сам не понял, как вышло, что они с Марьяной вдруг расшалились, как дети. Он и не знал, что можно вот так беззаботно бегать по снегу, швырять друг в друга снежками, вязнуть в сугробах, смеяться… Найда с удовольствием разделяла общее веселье, носилась вокруг, радостно лаяла, и длинные уши болтались чуть не до земли.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Скоро все изрядно устали и замерзли (а Павел и ботинки промочил, но не сразу это заметил), и даже Найда притомилась и тяжело дышала, свесив набок розовый язык. Стало понятно, что пора возвращаться.

Но когда Павел направился к своей машине, Найда решила проявить характер. Она словно не хотела его отпускать, рвалась вслед, а потом уперлась всеми четырьмя лапами и нипочем не хотела идти домой. Марьяна взяла ее на руки, но собачка все равно упорно пыталась освободиться и смотрела таким взглядом, как будто хотела сказать: ну почему ты уходишь?

– Найда, что же ты за непослушная собака? – выговаривала ей Марьяна. – Пойдем домой, поздно уже!

– Давайте я вас провожу! – предложил Павел.

– Мы вас, наверное, задерживаем… Даже неудобно!

– Ничего! Это был хороший вечер. Неожиданный… Но хороший. Так что пойдемте.

И вот он снова оказался в прихожей Марьяниной квартиры. Кажется, все… Девушка и собака благополучно доставлены, время позднее, дольше задерживаться поводов нет.

– Ну, спокойной ночи!