Именуемый Черным. Часть 1

Низкий старт, бег во весь дух и глубокое чувство страха из-за монстра за спиной. Это подгоняло еще больше, заставляя жадно вдыхать прохладный воздух. Разум очистился, остались только ощущения тела и цель. Он не думал, движения шли на одних инстинктах: короткий бег, наклон, пробежка, уворот, перекатиться влево, нырнуть за валун, перепрыгнуть пень с опорой на передние руки… Все эти увертки растягивали путь и сохраняли жизнь. Снова и снова он уходил из-под атак, пока не добрался до рубежа, схватил ближайший арбалет и выстрелил. Болт летел точно в глаз, но зверь пригнул голову. При касании золотистой шерсти снаряд разлетелся на куски. Уворот от прыжка и тут же от вытянутой когтистой лапы, перекат – и второй арбалет уже в руках. Сейчас нужно стрелять мгновенно, едва зверь попадет в прицел. Юноша сместился вправо и запрыгнул на поваленный ствол. Теперь рахнам должен прыгнуть и вытянуться, что даст возможность нырнуть под него. Однако хищник вместо затяжного прыжка подбежал к стволу почти вплотную и резко вытянул шею. Адрен отпрыгнул назад и выстрелил в упор, целясь в глаз. Снаряд скользнул по веку, лбу, и улетел в чащу. Следующим по плану шло копье, его удалось поднять, но не перехватить. Щелчок зубов разломал древко, отправив наконечник вслед за болтом.

На мгновение показалось, что это конец. Охотничьих лифтов не осталось, любая другая попытка взобраться на дерево обречена. Каковы шансы выжить? Даже если у него получится вскарабкаться и не потерять куска мяса с ноги или задницы, чудовищный откат от руны может сбросить его вниз. Рахнам только что поел и будет караулить пока не помрет от кровопотери, прыжками с ветки на ветку его тоже не провести. Можно попробовать схватить болт из колчана и попытаться вогнать ему в глаз или еще куда, но из-за разницы в скорости это нереально, да и пытаться некогда – эффект руны на исходе. Ответ пришел с резкой вспышкой молнии из травы – его лук подал знак. Из-за суматохи наверху он даже не помнил, куда именно тот упал. Если добраться до колчана и удачно выстрелить взрывной стрелой… да, это вариант, нужно только добраться.

Адрен рванул через кусты к своему луку. От взятого темпа уже начинали болеть ноги, дыхание было частым, пот тек ручьем. Последняя надежда придавала бодрости, отчего бежалось быстрее. Игра в кошки-мышки продолжилась, разве что упражняться в акробатике пришлось гораздо меньше, видимо, на рахнаме сказывались раны. Ловким движением охотник на ходу выдернул нужную стрелу и поднял лук. На разворот не оставалось времени, пришлось прыгать вперед. Разворачиваясь назад, он увидел открытую пасть рахнама и расставленные лапы. Прыгнули они одновременно – сейчас все или ничего. Из-за позиции Адрен не мог прицелиться в живот, потому выстрелил в пасть. Наконечник подорвался где-то на входе в глотку, от взрыва глаза зверя закатились, кровь брызнула во все стороны. Адрен машинально зажмурил глаза и больно упал на спину. Дышать сразу стало нечем, грудная клетка не могла расправиться под этим весом. Подобно куколке, он стонал и бился из стороны в сторону, пытаясь выбраться из-под добычи. Едва удалось вытащить руки, он протер глаза от крови. Голубое небо, освещенные солнцем верхушки деревьев, шум листвы. Капли пота на спине начали шипеть, из-под капюшона пошел легкий дымок. Сейчас что-то будет, нужно быстрее выбираться. Помогая себе руками, Адрен сумел быстро высвободиться, выдернул уцелевший лук и стянул капюшон с головы. Маска полетела в кусты, и в этот момент по рукам пробежала первая дрожь. Искрящая, опаляющая пальцы, подкашивающая ноги. Пришлось упасть на бок и сосредоточился на дыхании. Глубокий вдох, выдох, снова вдох – откат. Резкий спазм неимоверной силы сдавил грудную клетку и начал выворачивать конечности. В теле будто катался шар боли, доставляя невыносимые страдания каждому конкретному органу. Когда на фоне слепящей агонии начало выворачивать потроха, Адрен сумел начать выдыхать и выражать свою боль в крике. Да, сейчас, после невероятного перенапряжения все органы очищались, расслаблялись и приходили в норму, но происходило это тяжело. Адрен кричал в землю, с травой в зубах со всей болью и ненавистью, которая в нем была. По сбивчивости выдоха он понял, что его трясет и подбрасывает. Снова спазм в груди, попытки вдоха не дают ничего. Жалкие перекаты по земле не помогают, глаза уже ничего не видят от заполонившей их черноты и искр. Едва спазм отступил в нижнюю часть тела, прошел короткий вдох. От очередной порции сильнейшей боли захотелось отсечь себе ногу. Пока мог, Адрен жадно глотал воздух и концентрировался только на ощущениях в легких, как они раскрываются при вдохе, как расходится грудная клетка. Жизнь ему нужна, жизнь дорога. Он хочет жить даже несмотря на все трудности и свою долю. Ему еще есть чем заняться, а потому смерти здесь не место.