Имя души

— Ты чужак, как ты там оказался? — Он всё-таки положил ладонь на рукоять меча.

— О-ох. — Сунув руку в карман, я достал от туда сложенную ткань с надписями и печатью мэра. — Вот, я на правах гостя, спешу.

Страж моста бегло провёл глазами по строчкам и присмотрелся к отпечатку.

— Ты хоть знаешь, как зовут владельца печати?

— Да как-то не познакомились, — процедил я сквозь зубы. — Видит Воргхал, тебе не впервой. Somnum.

Глаза каноха закатились, и он неожиданно начал заваливаться прямо на меня. Пришлось ловить тяжёлое тело. К счастью, его друзья в нашу сторону даже не смотрели, их больше интересовал огонь в центре кострища.

Когда уложил тело на дороге, я, как ни в чём не бывало, пошёл дальше, успокаивая отчего-то заведённое сердце.

Листва деревьев по обе стороны от дороги шелестела и успокаивала, а я всё думал:

«Может, ну их? Авось сами уже развязались? Сколько дней-то прошло?»

Однако, совесть всё твердила, что нужно поступить правильно, они, мол, ни в чём не виноваты, им нужно помочь. А затем мысли оказались в совершенно другом русле. А с чего бы им в тот самый момент там быть? Деревень рядом нет, скакунов я при них не видел. Да что уж говорить, я вообще нигде в Аздахаре их не видел. Кроме того, мне не давала покоя мысль, что Горпас вряд ли мог пропустить их приближение, он тогда чётко и ясно сказал, что поблизости никого. Даже по его меркам. Не из под земли же они там образовались? Кроме того, мне что-то пыталась подсказать память. Было понимание, что это действительно как-то связано со скакунами, но как именно — загадка.

Дорога дальше сводилась с другими такими же, и, если бы я продолжил идти прямо, то попал бы прямиком к темницам. Вряд ли там моя «бумажка» будет иметь слишком большой вес, да и идти надо чуть вправо — южнее, если карту вспоминать.

Лес за линией темниц шел не очень широкий, но прямо в нём я и решил заночевать, когда на землю спустились потёмки. Готлод и по этим дорогам успел походить, хотя бóльшую часть своей долгой жизни провёл в одной из деревень на побережье севернее Саонира.

Остановился я почти на опушке и полез на ближайшее удобное дерево. Место оказалось живописное, прямо с видом на Чёрную Долину. К счастью, меня здесь обнаружить никто не мог — мой скромный силуэт скрывала свисающая толстая ветка, густо поросшая молодой листвой и усыпанная бруньками вроде тех, что растут на грецком орехе. Привязавшись, я взялся поднимать тяжёлую сумку, которую оставил на земле, и к которой тоже привязался. Ветка подо мной ещё чуть-чуть наклонилась, но выдержала наш общий вес, и я смог открыть припасы. Из отверстия парило холодом, и я понял, что, возможно, слегка перестарался, заморозив всё. С другой стороны, у меня всю дорогу была энергия, чтобы нести такую тяжесть. Взяв хлебную лепёшку и кусочек солёного мяса, я сделал бутерброд, который разогрел прямо так, в руках и, уже парящий приятным ароматом на всю округу, съел его. А запил из металлической фляжки.

Сон не шёл, и мне снова пришлось произнести условие для сна.

* * *

Неожиданная побудка с самого утра мне совсем не понравилась, внизу рыскали канохи — мои недавние знакомые и громко переговаривались между собой. Видать, кто-то из тех двоих, сидевших у костра, оказался не таким уж и растерянным и успел разбудить каноха, которого я вырубил. До зари оставалось немного, и я уже не успел бы скрыться в темноте, а канохи всё не уходили. Один из них сказал, что видел, как я ушёл в эту сторону, но следов дальше просто нет, а значит я где-то близко. Что ж, в логике им не откажешь, я и впрямь поблизости. Пришлось затаиться и наблюдать сверху. Чёрт, даже если я кину камень, они вряд ли уйдут достаточно далеко. Что же делать? Снова усыплять их? Пытаться дать бой? А вообще, есть кое-что.

Сунувшись в сумку, в место, куда сложил плеер с наушниками, я вновь достал их и подумал, что раз уж он может воспроизводить мелодии, которых нет в памяти, то, может, он справится и со звуками? Включив его, я закрыл дисплей рукой, чтобы ненароком не оказаться обнаруженным в утренней заре.

В наушниках, которые я надел, сам собой прозвучал довольно устрашающий рык, от которого я дёрнулся.

— То, что нужно, — прошептал я неслышно.

Звуководы, которые я делал на прощальном концерте в Илибезе, не пришлось долго настраивать, и когда я отвёл их в сторону, подал мысленную команду. Громыхнуло сильно. Казалось, даже лёгкие, наполненные в тот момент воздухом, схлопнулись, а в ушах зазвенело. Впрочем, это не так и важно, канохи завертели головами и по команде главного быстрым шагом отправились обратно к мосту.

Когда из виду пропали даже магические отпечатки разумных в ИЗ, я выдохнул и, используя ветку, как блок, спустил сумку вниз, после чего и сам слез, ободрав правую соскользнувшую с влажной коры ладонь.

— Проклятие, — бросил я, потирая саднящую кожу, и поднял сумку с земли.

Впереди простиралась долина Анитос, которую я хотел назвать то ли чёрной, то ли тёмной.