Имя ей дали Надежда

И он уже исчез за соседним павильоном. “Как же так? – недоумевала Надя. – Оставить незнакомого человека одного в своем выставочном павильоне и уйти…” Тем не менее она обрадовалась возможности спокойно и свободно, без хозяина, побыть в оазисе летнего русского поля. Запахи полевых цветов не такие яркие, как ароматы “благородных” бутонов из павильонов по соседству, но едва уловимый тонкий шлейф запахов полей и лесов она чувствовала и, опустившись на корточки, погружалась то в одно цветочное облако, то в другое, вдыхая их ароматы, перемещаясь от дного к другому.

– Убежала все-таки, – услышала она за ромашками и поднялась на ноги. – О, вы здесь! Я думал, вы ушли…

– Как я могла уйти и оставить ваш павильон без присмотра? – нашла Надя ответ.

– Я рад, что не ошибся в вас. – Сказал мужчина, улыбаясь. – И вы так гармонично смотритесь среди полевых цветов…

– Вы тоже…

Клетчатая рубашка с коротким рукавом, сильные руки, широкие плечи и рыжие волосы! Потертые джинсы, а глаза с зеленью – зелень неяркая, на пороге осени, вобравшая в себя все солнце, все его тепло, силу, мудрость, неброская, с позолотой, очень теплая! Ресницы тоже рыжие, позолочёные…

– Я рад, что вам понравились мои глаза…

– Ох, простите! Это бестактно с моей стороны, уставилась на вас… А вы тоже хороши: могли бы тактично промолчать, сделать вид, что не заметили.

– Извините меня, я смутил вас. Но я не мог не сказать об этом, потому что вы смотрели в мои глаза также, как смотрели на мои цветы. Это лучший комплимент, который мне делали…

– Господи! Еще раз простите, мне пора.

Надя уже засеменила к ступенькам.

– Подождите, пожалуйста! – он догнал ее и дотронулся до ее руки. Надя замерла на месте, обернувшись. Он протянул ей визитку. Она посмотрела, взяла и пошла было дальше.

– Давайте выпьем чаю…

Надя снова остановилась, уже на нижней ступеньке.

– А у вас есть травяной? С ромашкой, например? – и она снова заглянула в золотистую зелень, но быстро одернула себя и отвела взгляд на ромашки.

Мужчина улыбнулся и подал ей руку:

– Травяной есть. Вы пробовали чай из фиалок?

– Из фиалок? Нет.

– Хотите попробовать?

– Пожалуй. Это интересно.

Он провел ее к столику в глубине павильона. На столике стоял букетик из васильков и ярко-желтой пижмы и стеклянный чайник с заваренным в нем темного, графитово-синего цвета чаем. Мужчина усадил Надю в белое плетеное кресло, достал две стеклянные чашки и налил чай. Ее нос уловил тонкий аромат. Она сделала глоток: тонкий сладковатый приятный вкус. Еще глоток – прекрасно! Так бы и сидела здесь, пила этот чай и рядом он…

– Меня зовут Елисей, – мужчина протянул ей через столик руку.

– Надежда, – ответила она и пожала руку.

– "Прощение – это аромат, который фиалка оставляет на сапоге, раздавившем ее". Это сказал Марк Твен.

Надя посмотрела на нового знакомого:

– Почему вы вдруг заговорили о прощении?

– Даже не знаю. Вспоминаю об этом, когда дело касается фиалок. – Он взял с полочки лепесток фиалки, который отлетел от стоявшего там маленького букетика, и растер его пальцами. – Почувствуйте аромат.

Надя потянулась к растерзанному лепестку: тонкий нежный, со сладостным послевкусием аромат коснулся ее ноздрей и проник в самое сердце, и она отпрянула назад на спинку кресла.

– Вы знаете, что традиционно в Европе на день Святого Валентина дарили фиалки, а не розы? – Золотистые глаза Елисея излучали тепло, но Надежде вдруг стало не по себе: она хотела сделать еще глоток чая, но не могла.

– Вы знаете, мне пора, меня, наверно, уже потеряли. Я тут с сопровождающим.

Она встала, и кресло с шумом отодвинулось. В этот момент зазвонил ее телефон, и Женя предупредил, чтобы она не теряла его, он пошел на склад взглянуть на цветы из Японии.

– Цветы из Японии? Что за цветы? – спросила Надя, и взглянула на Елисея. Он тоже встал. – Конечно, фиолетовую гортензию!

– Фиолетовое солнце Японии? – “И снова фиолетовый!”, подумала она про себя.

– Именно! Я позвоню, как закончу, это ненадолго. Осмотрись получше. Если интересно, я закажу вам немного.

– Посмотришь и позвони, там видно будет.

Надя положила трубку и вздохнула.

– Если можно, я бы хотела допить чай. Вы не против? – спросила она Елисея. Тот широко и, как ей показалось, с облегчением, улыбнулся и жестом предложил ей сесть в ее кресло.

– Ваш чай уже остыл. Давайте я подогрею. – Он поставил на столик подставку для подогрева, зажег свечу и разместил ее под заварочным чайником. “Можно подумать, у нас свидание… Столько романтики!” – еще несколько минут назад это испугало ее, почему теперь не страшно?

– Лаванда прекрасно дополняет аромат фиалки. – Надя наклонилась над букетом на столике.

– Вы правы.

Они помолчали.

– Елисей, – нарушила она молчание, – почему полевые цветы? Почему не розы, герберы, фрезии и прочие?