Имя мне — Легион

Большие танцующие алые пресмыкающиеся обвивались кольцами вокруг камней и стремительно надвигались на нас через зазубренные ледяные глыбы. Искры летели от их длинных изгибающихся тел. Они свивались в кольца и, вытягиваясь почти во всю длину, плевали в нас огнем. Казалось, они хотели выгнать из-под козырька всю группу, чтобы на нас можно было обрушить град камней.

Док осторожно придвинулся к ближайшей змее и направил на нее поле отражателя — змея исчезла. Он внимательно изучил место, где она только что извивалась, и быстро вернулся к нам.

— Лед остался нетронутым, — сказал он.

— Что? — спросил я.

— Ни кусочка льда не растаяло.

— Вывод?

— Иллюзия, — предположил Винс и бросил камнем в другую змею. Камень пролетел сквозь нее.

— Но ты видел, что случилось с моим ледорубом, — напомнил я, — когда я ударил им эту птицу. Видимо, она обладала электрическим зарядом.

— Может быть, тот, кто посылает все эти штуки, решил, что только зря тратит энергию, — ответил Док, — раз им все равно до нас не добраться.

Мы сидели и смотрели на пляску змей и падающие камни, пока Стэн не извлек колоду карт и не предложил более интересную игру.

Змеи остались на ночь и сопровождали нас весь следующий день. Камни продолжали периодически падать, но было похоже, что запасы у нашего противника подходят к концу. Снова появилась птица и стала кружить над нами. Четырежды она пыталась атаковать, но мы не обращали на нее внимания, и она в конце концов улетела домой на свой насест.

Мы одолели три тысячи футов и могли бы сделать больше, но решили остановиться на удобном выступе с уютной пещерой, где все могли разместиться на ночь. Казалось, наш противник исчерпал свои возможности. Во всяком случае, видимые.

Однако у нас появилось предчувствие, что буря неминуема. Напряжение росло и росло, а мы сидели и ждали, когда случится то, что должно было случиться.

Но произошло худшее: все было спокойно.

Наше напряженное ожидание так и не оправдалось. Я думаю, если бы невидимый оркестр начал играть Вагнера… Или если бы небеса раздвинулись, как занавес, и появился киноэкран, и по буквам, написанным там наоборот, мы бы поняли, что находимся по другую сторону от него… Или если бы мы увидели летящего высоко дракона, пожирающего метеоспутники…

А так нас не оставляло предчувствие, что над нами нависла какая-то угроза, и я мучился бессонницей.

Ночью она появилась снова. Девушка с башенки.

Она стояла у входа в пещеру и, когда я приблизился, отступила. Я встал на место, где только что была она.

Девушка сказала:

— Привет, Седой.

— Нет, на этот раз я не собираюсь гоняться за тобой, — предупредил я.

— А я и не приглашаю.

— Что девушка вроде тебя может делать в подобном месте?

— Наблюдать, — сказала она.

— Я же сказал тебе, что не упаду.

— Твой друг — он чуть не свалился вниз.

— Чуть не считается.

— Ты их лидер, не правда ли?

— Правда.

— Если ты погибнешь, остальные повернут назад.

— Нет, — ответил я. — Они пойдут дальше без меня. Тут я нажал кнопку своей камеры.

— Что ты сейчас сделал? — спросила она.

— Сфотографировал тебя, чтобы узнать, существуешь ли ты на самом деле.

— Зачем?

— Я буду смотреть на твою фотографию, когда ты уйдешь. Я люблю смотреть на красивые вещи.

Она, казалось, что-то произнесла.

— Что?

— Ничего.

— Почему ты не хочешь говорить?

— … умрет, — сказала она.

— Пожалуйста, погромче.

— Она умирает.

— Почему? Как?

— …на горе.

— Я не понимаю.

— …тоже.

— Что случилось?

Я сделал шаг вперед, и она отступила на один шаг.

— Ты пойдешь за мной? — спросила она.

— Нет.

— Возвращайся. — Ей нельзя было отказать в настойчивости.

— А что на другой стороне пластинки?

— Ты будешь продолжать подъем?

— Да.

— Хорошо! — неожиданно кивнула она. — Я… — И снова замолчала. — Возвращайся, — наконец равнодушно произнесла она.

— Извини.

И она исчезла.

6

Наш путь снова стал медленно заворачивать влево. Мы ползли, распластавшись по стене, забивая костыли в скалу. Огненные змеи шипели неподалеку. Теперь они постоянно сопровождали группу. В критические моменты появлялась птица, чтобы заставить кого-нибудь сделать неверное движение. Разъяренный бык стоял на карнизе и ревел на нас. Призрачные лучники пускали огненные стрелы, которые всегда рассыпались искрами перед тем, как ударить в цель. Сверкающие вихри налетали и исчезали среди камней. Мы снова поднимались по северному склону и продолжали смещаться на запад, когда достигли отметки ста шестидесяти тысяч футов. Небо было глубоким и голубым, и теперь на нем всегда горели звезды. «Почему гора так ненавидит нас? — думал я. — Что в нашем поведении разозлило ее?» В который раз я смотрел на фотографию девушки и думал, что же она такое на самом деле. Являлась ли она порождением моего мозга, которому гений горы придал форму девушки, чтобы соблазнять нас, подталкивать, вести, звать, как сирена, к месту нашего последнего падения? Падать было далеко…